Мы - сталкеры. Загадки Зоны (сборник)
Шрифт:
Через десять минут их догнал Мика Прыгун с Пигмеем за плечами:
– Говорит, секрет вам какой-то не сказал.
– Ребята, – пропищал Пигмей, вертя маленькой головой, – ребята… Спасибо вам, ребята. Никогда не забуду.
– Спасибо много, – хмуро ответил Холера, – и в стакан не наливается.
– Да, да! – заторопился Пигмей, – я ж обещал… Короче, ребята – соврал я немного. А сейчас – как на духу! Нет возле портала никакой Сварки. Вообще никаких аномалий нет.
– А что есть? – спросил Чех. Мотыль промолчал.
– Там, на заводе, если его вокруг обойти, радиация аж уши в трубочку сворачивает. Прямо чувствуешь ее. Наверное, поэтому туда никто и не лазит. Пробежите метров сто, по правую руку будет такой… – он неопределенно взмахнул рукой, – дворик. Что-то вроде здания администрации. Крыльцо высокое, поляна заасфальтированная. У стены мусорный бак стоит. Вот между баком и крыльцом портал и ищите. Точнее не скажу – плавает он, то на метр в сторону, то на пять… каждый раз по-разному. И, что интересно, – со стороны завода если зайти, ни фига не срабатывает. Только когда вокруг. Может, доза радиации ключом служит, не знаю. Я всяко пробовал. А дальше все правда – ленточки синие в местах выходов, переносы, шаги вперед и назад… Все правда!
– Ладно, давай, – сказал, наконец, Мотыль. – Расти давай. Может, еще свидимся.
Они отвернулись и медленно пошли в сторону Могильника, а Пигмей все кричал им вслед:
– В руки эту погань не берите! Слышите? Не берите в руки! Тряпкой хотя бы…
Первые два часа пути на губах Растишки то и дело мелькала ироническая усмешка. Особенно при взгляде на союзников. В начале третьего часа усмешка пропала.
Отряд легко просочился на территорию у Рубежа, обогнул развалины воинской части и направился к переходу в Мертвый Лес.
За все время хоть бы бандерлог выскочил! Полное впечатление, что Зона в одночасье вымерла… А, как известно с давних времен, ожидание опасности куда страшнее самой опасности.
Прикалываться над американцами уже не хотелось.
Растишка не зря занимал в иерархии анархистов почетное высокое место. Все-таки второй десяток лет бродил в этих краях, нагулял авторитет реальными делами. Заодно и инстинкт самосохранения развил до необычайности.
Вот этот самый инстинкт и вопил сейчас, что с каждым шагом они приближаются к месту, в котором вполне могут навсегда остаться…
Однако проходили минуты, слагаясь в часы, а Зона вокруг оставалась абсолютно безжизненной.
Но окончательно добил настроение Растишки факт, в другое время порадовавший бы несказанно: на заимке Лесничего отсутствовал блокпост военсталов!
Точнее, судя по чуть теплым стволам валявшихся пулеметов, блокпост совсем недавно тут был, причем в полном составе. И в полном здравии. Стрельбы анархисты не слышали, следовательно, бойня закончилась около часа назад.
Военные сталкеры лежали, разорванные в клочья. По обильно усыпанной стреляными гильзами земле было ясно – их не застали врасплох. Их просто смели…
– Брат, – потрясенно прошептал, словно боясь разбудить мертвых, один из анархистов, – это что же тут было?!
Вместо ответа Растишка ткнул стволом снайперской винтовки под один куст, потом под другой: там грудой валялись бандерлоги, тут псевдоволки, за вагончиком – четыре ловца… Четыре! Четыре ловца одновременно!
– Что-то мне в Мертвый Лес сегодня не хочется, – угрюмо сказал другой сталкер.
– Перекур, – согласно кивнул Растишка. – Займите позиции где-нибудь на возвышении. А мы с товарищем командиром империалистов пока к Лесничему заглянем. Может, он объяснит, что тут творится?
Языковой барьер, казалось, пропал начисто. Две разноплеменные команды профессионалов действовали, словно одно целое. Потому, наверное, что язык жестов у всех спецподразделений одинаков.
Пока бойцы занимали позиции на крышах строений, Растишка и американец осторожно приблизились к входной двери домика Лесничего, прикрывая друг друга, заглянули в темный проем.
– Что это за люди? – тихо спросил командир группы, указывая на валяющиеся на лестнице тела.
– Это не люди, – так же тихо ответил Растишка, – это бандерлоги. Мутанты. Монстры. Эк наваляли их тут… вроде, живых нет.
Они поднялись на второй этаж, переступая через трупы, остановились перед дверью, простреленной изнутри в нескольких местах из чего-то крупнокалиберного. Растишка деликатно постучал.
– Кто там? – донеслось из-за двери.
– Не бойся, старик, не бандерлоги, – хмыкнул Растишка.
– Ну, так заходите. Нормальным людям я завсегда рад.
Лесничий сидел на кровати, держа в одной руке «Винторез», а в другой ополовиненную бутылку водки.
– С чем пожаловали, добрые люди? – спросил он совершенно трезвым голосом.
– Да вот, – хмыкнул Растишка, – пришли спросить, почему на территории бардак? И, главное, откуда этот бардак взялся?
– Дык, некому убирать, – вздохнул Лесничий. – Все умерли. А бардак, ясен пень, из Мертвого Леса, будь он неладен. Водку будете?
– Не сейчас, – мотнул головой Растишка. – Что тут творится, дедуля?
– А спутник твой типа немой? Глазенками чересчур удивленно хлопает…
– Он по-нашему не понимает ни хрена. Американец.
– А, ясно. Небось, тоже за шариком молодости прибыл?
– Точно. Вторые сутки в Зоне. Не успевает памперсы менять. Так что здесь случилось?
– Да будет позволено мне, насквозь штатскому, – неожиданно на приличном английском языке сказал Лесничий, – использовать военные термины. Совсем недавно имела место быть здесь натуральная разведка боем. То есть, плацдарм не захватывали. Просто полезли грудью на пулеметы, победили и ушли обратно в Мертвый Лес.
– Кто?!
– Монстры. Мутанты. Неведомым образом объединившаяся нечисть, обыкновенно проживающая в Зоне порознь. Как они пришли к согласию, кто ими командует, – не знаю.