Мы все умрём. Но это не точно
Шрифт:
На бордовой бархатной подушечке лежал… крупный медальон, инкрустированный рубинами. Красные камешки задорно поблескивали в лучах утреннего солнца.
Никто не проронил ни звука. В тишине лишь звонко щёлкнула кофеварка, оповещая, что их кофе готов.
— Это что за хрень такая? — Драко резко встал и подцепил пальцами толстую золотую цепочку, подняв артефакт вверх, чтобы все могли разглядеть получше.
То липкое, грязное ощущение чёрной магии, что сквозило через шкатулку, усилилось в разы. Злая, чужеродная аура будто бы окутывала и пачкала. Стало почему-то сложно дышать, словно грудную клетку стиснули
На задней крышке показалась резная гравировка «А.Д.». Грейнджер сглотнула слюну, подавляя поднимающийся страх.
— Похоже, это медальон Долохова, — мрачно констатировал Грег.
Драко потянул за цепочку вверх и сжал его целиком в руке, тот будто бы даже издал тонкий, металлический писк. Как это ещё могло издавать звуки? Гермиона разочарованно покачала головой — определенно, произошла какая-то путаница. Она перевела взгляд на Малфоя, растерянно рассматривающего находку.
— Ты видел в воспоминаниях, что Антонин складывал в шкатулку именно нужный нам предмет? — уточнила она, наконец встретившись с ним взглядом. Столько злости и холодной ярости было в его глазах, словно он хотел уничтожить всё вокруг и её в первую очередь.
— Крестраж, Грейнджер. Я заставил его показать, где он спрятал крестраж, — сквозь зубы прошипел Драко.
Столько времени, трудов — и напрасно. Антонин как-то умудрился обмануть их! Она глубоко вздохнула и на секунду прикрыла веки, пытаясь унять закипающую злость, но с эмоциями так и не справилась.
— Долохов мог соврать! — не сдержалась и выкрикнула свои мысли Гермиона.
Драко не остался в стороне, он зло прищурился и так же громко, гневно, как и она, произнес:
— В неосознанном? Ты что, вообще ни одного учебника не читала, Золотой мозг Гриффиндора?! В неосознанном не врут! Ложь — это всегда намерение. Чтобы произнести ложь, ему бы пришлось это намерение осознать, тогда бы она сразу перестала быть частью неосознанного! — его голос, всё это время звучавший на повышенных тонах, внезапно выровнялся, и уже более тихо и оттого более пугающе он добавил: — А знаешь, что? Каждый должен заниматься тем, что у него лучше всего получается. Вот ты например, замечательно умеешь сидеть на стуле. Поэтому прижми свою задницу и не лезь, куда не следует.
Вот мерзкий, скользкий гад! И она ещё могла допустить мысль, что он ей нравится? Да она явно была не в своём уме!
— Знаешь, что ещё у меня получается замечательно делать? — Гермиона сжала кулаки, вспоминая, как прекрасно однажды сломала ему нос.
— О, догадываюсь, — Малфой окинул её неприятным, липким взглядом с ног до головы, и его губы растянулись в презрительной усмешке.
Она могла поспорить, что он сейчас точно не про сломанный нос вспомнил. Гермиона закипела от едкого унижения.
— Драко, — настороженно прошептал Грег.
— Ш-ш-ш, не мешай им, — остановил его Нотт.
Гермиона даже не стала обращать на них внимания, она гордо вздёрнула подбородок и высокомерно взглянула на Малфоя, принимая брошенный вызов.
— Если бы ты не прихватил её из Выручай комнаты,
Драко с яростным рычанием резко вытряхнул палочку из рукава, и Гермиона схватилась за свою, приготовившись к защите. Но Малфой подкинул амулет вверх и направил на него кинетическое заклятье. Тот, будто бы бейсбольный мяч, отбитый битой, с оглушающим звоном разбил стекло и вылетел на улицу. Барабанные перепонки пронзило болью. Почему так громко? Возникло ощущение, что медальон специально усилил звук, напоследок дезориентируя всех в комнате. Сквозь разбитое окно моментально подул холодный осенний ветер, и даже как-то легче стало дышать.
— Совсем с ума сошёл? — громко вскрикнул Грег, но его голос всё равно звучал, как сквозь вату. — Да что ты творишь? Зачем выкинул артефакт?
Драко, проигнорировав возмущение Гойла, медленно развернулся в сторону Теодора и с яростью взглянул ему в лицо. Тот склонил голову набок и усмехнулся. В зелёных глазах блестел какой-то безумный, азартный огонек.
— Ты, — угрожающе направил на него палочку Малфой. Его рука не дрогнула.
— Я, — согласился с улыбкой Нотт и, то ли демонстрируя, что не собирается принимать вызов, то ли доказывая, что не боится, просто повернулся к нему спиной.
Во взгляде Драко читалась такая ненависть, что Гермиона сразу подумала, что это было большой ошибкой. Теодору бы достать палочку и готовиться защищаться, а не распалять Малфоя ещё больше. На секунду у неё даже пробежала мысль, не оглушить ли Драко, пока он ничего не натворил, но тут же откинула её как неэтичную. В поисках помощи она заозиралась по сторонам.
— Грег, что-то надо делать! — Гермиона в первую очередь имела в виду, что нужно разнять этих двоих. Гойл кивнул и быстрым, решительным шагом направился на выход. Она в ужасе распахнула глаза. — Эй, ты куда?
Он… собрался бежать?
— Нужно найти медальон, — нехотя пояснил Грег, словно каждое слово стоило тысячу галеонов.
Гермиона в беспомощности сжала зубы — она вовсе не это имела в виду! И тут голос вновь подал Тео:
— Да не переживай ты так, Грегори, — с неприкрытым весельем в голосе произнес Нотт. — Это же тёмный артефакт, а они ребята шустрые. Этот наверняка уже поработил какого-нибудь магла и ушёл далеко отсюда на не-своих двоих. Ты лучше укроти своего ручного дракона, он вот-вот огнём плевать начнет.
Гермиона со злостью упёрлась взглядом в спину Теодора. Как его вообще заставить замолчать? Может, кинуть в него Силенцио? По Малфою было видно, что тот сдерживался из последних сил: сжатая челюсть, подрагивающие желваки и в злости сощуренные глаза, ставшие из светлых совсем тёмными. Он нервно перекатывал между пальцами палочку, каждый раз на секунду задерживая её в атакующем положении.
Грег же надвигающуюся катастрофу между этими двумя будто вовсе не замечал. Он действовал быстро и без лишних суетливых движений, словно во время пожара: впрыгнул в ботинки, натянул тёплую куртку, шапку с пушистым меховым помпоном, повязал слизерински-зелёный шарф вокруг шеи и завязал его в аккуратный узел…