Мы же взрослые люди
Шрифт:
Видно было, что Илья куда-то бежит, бежит стремительно, без оглядки, потому что, если оглядываться, то станет очень страшно. А мужчинам бояться нельзя.
Илья зашел домой не в духе. Весь день был неудачен. Его приглашали открывать новую клинику, он работал над проектом несколько месяцев. Уже надеялся на новый доход. Там планировалась золотая гора. Илья визуализировал, как взбирается по ней к самому небу. И тут эту гору у него отняли. И дальше все тоже не задалось. Да что говорить, не задалась эта Москва. В ней все не так: мало солнца, много машин, огромные здания, миллионы людей, снующих
Илья прошел на кухню. Богдан уже спал. Илья приходил домой почти всегда, когда Богдан спит. Вид спящего ребенка вызывает умиление и успокаивает. А вечно орущий, не засыпающий, капризничающий к вечеру малыш наводит мысли о катастрофе и собственной никчемности. Нина на кухне смотрела сериал.
– Есть будешь?
– Да можно что-нибудь пожевать.
– Салат? Спаржу?
– Нина, ты не умеешь готовить спаржу. Ни разу вкусную не приготовила.
– Салат?
– А что еще есть?
– Гречка и суп с фрикадельками, но он детский.
– Суп.
Нина грела суп и думала, как же лучше начать разговор. Она распустила волосы, перебросила их на одно плечо и накручивала кончики на пальцы.
– Илья, мне нужно с тобой поговорить.
– Ну.
– Как ты думаешь, ты правильно живешь?
– Ты к чему это все?
– Да вот хотела поучиться у тебя. Но только, если ты чувствуешь себя счастливым и правильно живешь.
– Чему поучиться?
– Спасаться.
– Ты такая сегодня загадочная.
– А ты все еще любишь меня?
– Люблю. Особенно когда ты такая таинственная. И хочешь у меня поучиться правильно жить. – Илья причмокивал детский суп с фрикадельками. – Дай перец. А куркума есть?
– Есть. – Нина передала пакетики со специями.
– И куркума у тебя есть, ты тоже правильно живешь, не парься. Ты ж женщина. Тебе должно быть проще.
– Почему?
– Потому что у тебя есть я, дети и дом. Вот и вся твоя правильность. Остальное блажь. Черт. Переперчил. Теперь соль дай.
Нина дала соль.
– Знаешь, есть такой анекдот про солонку, которую человек передал в поезде. Ну вот.
Илья засмеялся, ему показалось, что он очень удачно вспомнил анекдот.
– Илья, а если у меня другой путь? Если мне хочется чего-то, что-то успеть… А вдруг я болею чем-то серьезным. Вдруг у меня рак?
– Нина, максимум, что у тебя может оказаться, это паранойя. Ты же идеальная женщина-мать, не
Илья раззадорился от разговора, он сердился и веселился сразу. Нина поставила на стол салат и решила сделать еще один заход.
– Понимаешь, я недавно думала, что мы все как дети. Которые никак не могут вырасти. И ждем, что нас спасут. Придет добрый кто-то, такой по-настоящему взрослый – и спасет.
– Что значит спасет? Ты же не в беде сейчас? Откуда тебя спасать?
– Из моего внутреннего ада, – тихо сказала Нина. И снова уставилась в стену, как тогда при разговоре с Катей.
– Какого ада, Нина? Ты о чем? У нас сегодня, что ли, драмкружок на кухне? Уж тебе-то вообще не с чего страдать.
– А тебе есть с чего?
– Ну, я мужчина, я добытчик, мне надо содержать семью. Я в этих обязательствах. Хотя гуруджи говорит, что это все колесо Сансары, которое мешает мне развиваться.
– И как ты спасаешься, Илья?
– Медитирую.
Они оба задумались, каждый про свое колесо Сансары. И про то, что где-то есть их путь, подходящий каждому на все сто процентов. Где-то там, где они никогда не окажутся.
– Научи меня медитировать.
– Хорошо. Лучшая медитация для тебя – это тантра. Пойдем помедитируем. Мне как раз надо избавиться от избытка ша… Да и тебе тоже, – подытожил Илья.
Нина знала, что такое ша. И да, ша в ее жизни сейчас буйствовала с огромной силой.
Илья гордой походкой вышел готовиться к медитации. Нина же для выплеска ша положила на тумбочку кровати презервативы.
И вот они уже сели друг напротив друга, чтобы снова практиковать тантру. В голове у Нины царапался кот, который «ВИЧ Шредингера», а в голове у Ильи маршировал клин молодых воинов, которые отнимают хлеб у зрелых членов стаи. Стали дышать. Переключаться друг на друга. И ждать, что придет страсть, как тогда. Страсть долгого расставания. Они дышали, и Нина уже начала помогать руками, дело вроде бы пошло, и Нина потянулась за презервативом.
– Нина, что в нашем доме делает этот бездушный силикон? Он же все портит. Через него невозможно отправить поток.
– Эээ… Я перестала пить таблетки, мне врач пока не назначил другие контрацептивы. Остается только вот это вот.
– Ты залететь боишься, что ли?! Я думаю, мы можем позволить себе еще одного ребенка.
– Мне пока нельзя, у меня миома, – соврала Нина.
Выдуманная миома оказалась сильнее презервативов, тантры и необходимости побороть ша.
– Что ж ты не сказала?
– Да я сама только узнала недавно.
Так и уснули.
Утром в душе Илья представлял себя молодым, полным сил. Не в холодной Москве, а в теплой желтой Индии, в упоительном тантрическом соитии с прекрасной божественной индианочкой. А потом он превратился в самого Шиву, а девушка – в его супругу Парвати. Ведь что может быть прекрасней, чем то, когда ты бог.
МАМА И АЛЬФРЕД
Когда внутри накапливается большое напряжение, ничего не остается кроме как идти на шоппинг. Конечно, умные люди скажут, что лучше к психоаналитику или к психиатру, а еще лучше, чтобы это был один человек – лечил словом и прописывал лекарства для изможденной психики. Но кто же слушает их, этих умных людей? Нина никогда их и не слушала. Она завезла Богдана бабушке и отправилась на шоппинг.