Мягкая игрушка Sectumsempra
Шрифт:
Но Бэллатрикс заслужила пятна на платье, убранные, к несчастью, слишком мощной магией Волдеморта, до основания.
– И как ты только не опасаешься произносить имя Повелителя, да хотя бы, в моём доме?
– А ничего страшного из этого не выйдет. У Эйвери и Розье уже проверено. Сейчас проверил у тебя, потом у меня на очереди МакНейр, а после Долохов. Уж больно он не любит всяческого рода экспериментов. Больше ни у кого из нашего Круга проверять не стану, и без того всё ясно.
– Но вернёмся к Бэллатрикс и миледи Малфой. А, право, нужно считать первую более неуравновешенной, словно маятник,
Она, Бэлла, должна была своим женским сердцем или тем, что от него осталось за время тесного, надо сказать, и долгого общения с Лордом, а это, согласись, конечно же, наложило на неё отпечаток и каким-то образом, нам неведомым, откликнулось, что с миледи Малфой не всё в порядке. Да, прежде всего, с её головой.
– … Так у тебя припасён на кухне ещё один или два молочных поросёнка, Люциус? Я так люблю их! И я настаиваю, чтобы на нашем обеде или это уже завтрак, правда, очень ранний даже для меня, к нам присоединилась твоя «мягкая игрушка». Лёгкое мясо поросёнка после той жирной пищи, которой ты его кормишь, покажется ему нектаром! Как бы больно ни было сидеть развороченным мной анусом, непреодолимая тяга к haute cuisin твоих кухонных домашних эльфов хоть на время заставит его забыть о страшно сильной боли.
– Уважаю, Северус. Такое бесстыжее хамство, на которое может пойти только наш профессор, правда, Гарри?
Молчу, молчу, я и так, кажется, наговорил лишнего, прошу меня простить.
Главное, что такой любезный для углубления в него, довольно узкий, несмотря на всех любовников, зад и последующих - о-о-о, обязательно болезненных поначалу фрикций, ведь надо же отомстить, чтобы помнилось, зад Северуса окажется в непосредственной и неотъёмной связи с членом самого милорда. В самой, так сказать, непосредственной близости. Теперь уж Северусу не уйти!
Мельком взглянув на полуобнажённого, в одних только грязных трусах Поттера, с отброшенным одеялом в непротопленной до конца спальне, Северус узрел, что от тела Гарри исходит золотое сияние. Но Малфой, тоже посмотрев в ту же сторону и на тот же субъект, сказал только, посмеиваясь:
– А задал тебе жару профессор Снейп, раз, вон уже сколько времени прошло, а ты так и лежишь, представляя всем свои немытые трусы. И не стыдно тебе!
– Стыдно должно быть Вам, Люциус! Я бы, хоть до дырки, но застирал бы эти единственные трусняки, которые Вы мне выдали полгода назад!
– Я сказал - ходить в грязном, вот и ходи! И никакой другой одежды тебе, полукровка, не дозволено иметь!
Северус тихо сказал:
– Но ведь я тоже полукровка. Что же, мне и мне подобным одежды не носить и чтобы домашние эльфы, у кого они есть, не стирали бы эти бесконечные мантии, сюртуки, жилеты, как в моём случае? И цивильную одежду других полукровок, платья, кофты и юбки их жён?
Но Люцицус не стал вступать в спор, а щёлкнув длинными, ухоженными до последнего мизинчика, пальцами, призвал разом пару-тройку заспанных домашних эльфов и приказал им передать кухне, чтобы она
Странный приказ готовить праздничную трапезу для Хозяина и его гостей, ведь даже для мягкой игрушки приказано было приготовить не его обычный, жирный рацион, а третью порцию еды.
– Так захотел мой драгоценный гость!
– завершил свою многословную речь милорд.
… Гарри, стараясь казаться неутешным и страдающим, весело болтал ногами под таким узким, неудобным, грёбанным стулом в Большой Обеденной Зале, а когда Люциус увидел такое счастье в глазах вроде бы жестоко изнасилованного мальчишки, то жёстко и строго спросил у Северуса:
– Что-то ты, Северус, от меня - меня, одного из властелинов мальчика!
– скрываешь в произошедшем между Гарри и тобой, и это что-то не к добру, по крайней мере, для меня и моей мягкой игрушки.
– Да просто я доставил пареньку первый в его жизни оргазм, - весело и беззаботно ответил ничего не скрывающий Северус и только потом понял… что сказанул.
– Да я его так изнасилую, что три дня кровь хлестать не перестанет!
– И умрёт твоя, пока что милая сердцу «игрушка» от банальнейшей кровопотери. А тебе это надо, Люциус? Всех бы тебе только насиловать - что меня, что Гарри. А тебе всё едино.
– Н-н-нет, лучше буду подолгу иметь его зимними вечерами и утрами до лёгкого кровоизлияния.
Гарри переменился в лице.
– Не бойся, мой поистине Золотой мальчик, подаривший мне лучшее, чем может одарить один мужчина другого. Я каждую ночь буду приходить и осматривать твой анус, то есть самый вход, а ещё у меня есть специальное зеркальце для прямой кишки - это не больно, но лишь слегка неприятно - им я и её буду проверять на целостность. Я вовсе не брезглив, знай это.
Знай наших, милорд! Полукровки очень хитрые и находчивые и всегда найдут себе заступника. Не то, что чистокровные слюнтяи, к которым… я себя по определённым критериям не отношу.
А ты ешь-ешь получше, не вслушивайся в глупые разговоры взрослых. Когда тебе ещё удастся поесть молочного поросёнка?
– Да уж, может только, когда Малфой-затейник и насильник, что самое главное, выпустит тебя на волю, а это вряд ли случится. Он скорее передаст тебя, как есть, в одних трусах, Волдеморту, словно подарок, перевязанный ленточками с бантиками для глумления.
И только я знаю, где спрятать тебе от чудовища, но это крайне опасно для меня - я выдам себя таким образом, а я ещё очень нужен нашим из «Ордена Феникса» да и личные доклады МакГонагал никто не отменял, к сожалению.
– Ведь Дамблдор был уничтожен мной отчасти из-за того, что стал отходить от наших дел, практически потеряв руку и испугавшись. Но были и другие причины - прямой приказ Драко, мальчишке, вступающему вслед за отцом и матерью в когорту Пожирателей, убить великого светлого, но умирающего мага. Ха-ха, да чтобы Драко, мой крестник, увидел тестралов! Ну уж нет. И вместо него выступил я., - думал невесело Снейп, поедая большой кусок вожделенного поросёнка.
– А Вы спрячете меня в Хоге?
– Молчи, молчи, целее будешь!