Мясо. Eating Animals
Шрифт:
В лучших традициях старого сельского хозяйства Пол всегда старается максимально привести в соответствие нужды его фермы с нуждами свиней — с их естественными биоритмами и схемой их роста.
На своей ферме Пол руководствуется главной идеей — позволить свиньям быть свиньями, но это противоречит основному требованию современного промышленного свиноводства, которое гласит, что, если человек думает о прибыльности производства, он должен проектировать фермы, согласно множественным связям с многоэтажными офисными зданиями другом городе, в другом штате или даже в другой стране. Какая разница на практике следует из этой идеологической разницы? Наиболее очевидна та, которую может увидеть с дороги любой, кто ничего не знает о свиньях, — на ферме Пола свиньи могут гулять по земле, а не по бетону и шиферу. Многие, хотя и не все свиноводы
На ферме Пола есть пять полей по двадцать акров каждое, которые попеременно отводятся то свиньям, то урожаю. Он провез меня по ферме в своем огромном белом пикапе. После ночных визитов на промышленыe фермы было особенно приятно видеть все открытым взгляду: арочные теплицы, точечно разбросанные по полям, амбары, открывающиеся на пастбища, кукурузу и сою, простирающиеся насколько может видеть глаз. А вдали — случайная промышленная ферма.
В центре любого предприятия по выращиванию свиней — и в центре современного благоденствия свиней — жизнь свиноматок. У Пола подсвинок (самок, которые не рожали) и свиноматок, как и всех подсвинок и свиноматок, которых выращивают для компании «Ранчо Нимана», селят группами и обращаются с ними так, чтобы способствовать «стабильной социальной иерархии». (Цитата из впечатляющих стандартов благосостояния животных, которые выработал Пол совместно с сестрами Дайаной и Марлен Хальверсон, пользующимися заслуженным уважением среди специалистов по благоденствию животных с тридцатилетним стажем адвокатской практики по защите животных и дружественно настроенным к фермерам.)
Среди других правил, предназначенных для создания стабильной социальной иерархии, есть указание, требующее «никогда не вводить одинокое животное в сложившуюся социальную группу». Трудно ожидать, что подобного рода обещания будут напечатаны на упаковке бекона, но оно невероятно важно для свиней. Принципиальный вывод из таких правил прост: свиньи нуждаются в общении с теми свиньями, которые, как знают свиньи, ведут себя нормально. Примерно так, как большинство родителей старается в середине года не переводить детей из знакомой школы в незнакомую, так и свиноводство диктует фермерам делать все возможное, чтобы удерживать свиней в сложившихся социальных группах.
Пол также беспокоится о том, чтобы у подсвинок и свиноматок было достаточно пространства, чтобы наиболее робкие животные могли отойти от самых агрессивных. Чтобы создать «зоны отступления», он иногда использует соломенные тюки. Как и другие фермеры из «Ранчо Нимана», он не купирует поросятам хвосты и не удаляет им зубы, как это непременно делают на промышленных предприятиях, чтобы избежать лишних укусов и каннибализма. Если социальная иерархия крепкая, свиньи сами улаживают споры жду собой.
На всех свинофермах компании «Ранчо Нимана» беременных свиней следует держать вместе с их социальными группами и давать возможность выйти на свежий воздух. По контрасту примерно 80 процентов беременных свиней в Америке, или 1,2 миллиона, которыми владеет компания «Смитфилд», содержатся в отдельных клетках из бетона, ставших такого маленького размера, что свиноматки не могут в них повернутся. Когда свиньи покидают свиноферму компании Ранчо Нимана«, за ее воротами их сопровождают строгие инструкции по транспортировке и забою (их берут из тех же стандартов по благоденствию животных, которые требуют, чтобы фермер сохранял стабильную социальную иерархию). Это вовсе не означает, что транспортировка и забой в компании «Ранчо Нимана» выполняются «старомодным способом», есь много настоящих улучшений, как в стиле управления, так и в технологии (программы аттестации для рабочих и водителей грузовиков, аудиты забоя, письменные отчеты для повышения ответственности, регулярные осмотры квалифицированными ветеринарами, учет сводок погоды, чтобы не перевозить животных в холод и в жару, нескользящее напольное покрытие и оглушение перед забоем). И все же никто в компании «Ранчо Нимана» не дошел до
Кроме того, на ферме Пола и других фермах компании «Ранчо Нимана» впечатляет не только то, что видишь, но и то, чего там не увидишь. Там животным не дают ни антибиотики, ни гормональные препараты, пока этого не пропишет врач. Нет ям и контейнеров, куда сваливают мертвых свиней. Нет вони, по большей части потому, что нет отстойников с животными отходами. Поскольку соответствующее условиям количество животных выращивается на земле, навоз уходит назад в почву как удобрение для растений, которые, в свою очередь, станут кормом для свиней, и в итоге ущерба окружающей среде никакого. Страдание, конечно, здесь тоже есть, зато жизнь более привычная, и даже бывают моменты, которые кажутся проявлениями чистой свинячей радости.
Пол и другие свиноводы из компании «Ранчо Нимана» не только делают все эти вещи (или не делают), но уж, во всяком случае, они должны работать согласно этим правилам. Они подписывают контракты. Они подвергаются по-настоящему аудиту и, что возможно наиболее показательно, позволяют подобным мне посторонним внимательно разглядывать своих животных. Это важно, потому что большинство гуманных стандартов на фермах не что иное, как откровенные попытки отрасли нажиться на растущей озабоченности общественности. Отыскать такую компанию (маленькая компания «Ранчо Нимана» одна из самых больших), которая не была бы вариантом промышленной фермы, задача совсем не из легких.
Когда я уже готовился уезжать с фермы Пола Уиллиса, он припомнил Уэнделла Берри и нараспев перечислил мне те неизменные продукты, которые каждый купает в супермаркете или заказывает в ресторане агрикультурной политикой, а эти продукты появляются в результате умелых действий фермеров, агробизнеса и самого Пола. Каждый раз выбирая продукт питания, вы, и тут Пол цитирует Берри, «занимаетесь фермерством по доверенности».
В книге «Искусство банальности» Берри подвел итог тому, на что делают ставку в «фермерстве по доверенности».
«Наши методы… все больше и больше напоминают методы минеров… Это уже ясно многим из нас. Что недостаточно ясно, возможно, любому из нас, так это степень нашего соучастия, как отдельных личностей и особенно как индивидуальных потребителей, в действиях корпораций… Большинство людей… отдали доверенность на производство и обеспечение всех их продуктов питания корпорациям».
Эта идея создает множество возможностей. Весь гигант пищевой промышленности, в конечном счете, движется и определяется тем выбором, который мы делаем, когда официант нетерпеливо ждет нашего заказа, или теми практическими соображениями и желаниями, которыми мы руководствуемся, нагружая тележку в гипермаркете или сумки на фермерских рынках. Мы закончили день в доме Пола. Куры гуляли по двору и подбегали к загородке загона для кабанов, «Этот дом построил Мариус Флой, — сказал он, — мой прапрадед, который приехал из Северной Германии. По мере разрастания семьи его пристраивали. Мы живем тут с 1978 года. Тут выросли Энн и Сара. Им приходилось топать по этой дороге до самого конца, чтобы сесть на школьный автобус».
Через несколько минут Филлис (жена Пола) принесла весть, что промышленная ферма купила участок земли у соседей дальше по дороге и сейчас строит свинарник на шесть сотен голов. Рядом с домом будет промышленная ферма, а они с Филлис надеялись жить в этом доме, выйдя на пенсию — в домике на холме, устремившем взгляд на землю, где Пол провел несколько десятков лет, не жалея сил, чтобы восстановить прерии Среднего Запада. Они с Филлис называли это «Фермой мечты». Рядом с их мечтой теперь замаячил кошмар: тысячи страдающих больных свиней, окруженных густой, тошнотворной вонью. Соседство с промышленной фермой не только снизит ценность земли Пола (считается, что ухудшение качества земли от промышленного фермерства обошлось американцам в 26 миллиардов долларов) и разрушит саму землю, причем запах сделает совместное существование в лучшем случае невероятно неприятным, а в худшем — опасным для здоровья семьи Пола, — но и войдет в противоречие со всем, ради чего Пол проработал всю свою жизнь.