Мятежники Звёздного острова
Шрифт:
Я мысленно содрогнулся, вспомнив позорную казнь. И, полагаю, не я один.
– Лишат, как пить дать, – кивнул Диего. – И сошлют с Острова.
В комнате повисло тяжелое молчание. Нарушил его Хосе – слуга дона Рикардо. Десятник нанял его в лучшие времена и уже давным-давно не мог платить, но Хосе крепко привязался к своему господину, из слуги сделавшись другом. Он повсюду сопровождал дона Рикардо. Повеса и гуляка, он был, однако, далеко не глупым и весьма надежным человеком.
– Нам, господа, горевать не приходится, – сказал Хосе. – Мы теперь можем спокойно отправиться на Материк.
– И что там?
– Мавры.
– Это не твоего ума дело, мужлан! – вспыхнул Роберто. – Нас лишат рыцарской чести – ты что, не понял?
– Выбирай слова, сударь! – выпрямился Хосе. – Я не ношу рыцарских шпор, но мечом опоясан! Мой род не уступит твоему ни в древности, ни в заслугах! И за оскорбление я готов взыскать на поединке!
– Замолчите оба, – сердито оборвал завязавшуюся ссору дон Рикардо. – И послушайте, что скажу вам я.
Десятник встал, зачерпнул вина и залпом осушил кружку.
– Если кого-то из вас тревожит поругание его высокородной спеси, – устало заговорил он, – так мы его уже перенесли и переносим поныне. Сколько лет рыцари нищенствуют на королевской службе – столько терпят унижение. Избави бог задуматься об этом! Начав однажды, впредь не уймешься. А Хосе прав – мы перестанем быть рыцарями, но останемся воинами. А воины на Материке нужны королю.
За окном забрезжило серое утро. Беда минувшей ночи уходила в прошлое, беда грядущего дня еще не пришла. Все были утомлены, но уснуть не смог бы никто, кроме не ходившего с нами Хосе. Прежде чем завалиться на лавку, он сказал мне:
– Право, сеньор, не понимаю, как вы до сих пор сами не собрались на Материк! Здесь таким, как мы с вами, делать нечего. Верно говорят люди, что, когда нет удачи, несчастье помогает!
Глава 1
Идальго пашет землю
На Острове немного найдется населенных мест, откуда бы не было видно море. Оно столь же обычно для островитян, как земля под ногами и небо над головой. Море живет бок о бок с людьми от рождения до могилы, шумит за окнами, зовет к причалам, ласково шепчет летними ночами, негодует во время зимних бурь. Даже если подняться на склоны гор, что вздымаются вдали от побережья, и оглядеться вокруг, синева где-то у горизонта напомнит, что величественная земля Исла-де-Эстрелла [1] лежит среди пространства еще более величественного. Островитяне мнят себя хозяевами морей – но в то же время не забывают, насколько мал среди Великого моря их собственный дом.
1
Звёздный остров (исп.).
Там же, где моря не видно, – в долинах Южного удела, в тени хребта Сьерра-де-Эстатуа – о бескрайнем море напоминает разве что налетающий временами соленый ветер.
Где море – там всегда кипит жизнь, редкая бухта не населена, малая часть побережья не бугрится крышами хотя бы рыбацких домиков. Но Южный удел стоит особняком.
Поэтому жители Южного удела не прославились своими моряками и за сотни лет не построили ни одной пристани. Они нашли себя в другом – исстари в Южном уделе процветало земледелие и виноградарство (впрочем, вино в каждом из уделов Исла-де-Эстрелла свое – и в любом из мест непременно лучшее на Острове). Каменные пальцы земной тверди охватывают людские владения лишь по краям, а между ними, внутри очерченных камнями пределов, поля и луга раскинулись на многие мили. В старые добрые времена земля Южного удела могла кормить хлебом две трети Острова.
Впрочем, это дела минувшие. Уже лет пятнадцать Южный удел приходил в запустение – с тех пор как в цене выросли мечи и латы да паруса боевых кораблей, о ценности возделанной земли подзабыли. Для нужд королевских войн поднялись налоги, труд землепашцев, и без того нелегкий, потерял смысл. Множество крестьян и мастеровых снялись с места и ушли в города других уделов – освоить ремесло, отыскать занятие получше, пополнить ряды победоносного королевского войска.
Южный удел затих. Брошенные поля зарастали колючим кустарником, нередко попадались опустевшие подворья и целые оставленные деревни.
Глушь отторгает людей – и глушь привлекает их, разница лишь в том, чего люди ищут. Уйти из Южного удела спешили все, кто желал лучшей, безбедной доли и был готов сорваться с насиженного места. В Южный удел стекались те, кто по множеству причин избегал столицы и больших городов. Многие из них спасались от кровной мести или королевского суда, и притом не каждый был преступником или злодеем. Иные мечтали найти свое место там, где земля пустует и ждет хозяйской руки. Все они селились как угодно и брались за любое дело.
И все же пришлых жителей было не в пример меньше, чем ушедших. Из местных остались лишь самые крепкие и упорные крестьяне, не пожелавшие бросить отцовские владения сеньоры, да держался еще на одном упрямстве единственный в уделе город – некогда богатый, а ныне ветшающий Эль Мадеро.
Идущий за сохой человек казался обычным крестьянином лет тридцати или около того, высокий, длинноногий, худощавый. Темные волосы были стрижены коротко и только спереди торчали непослушным вихром. Пахарь смотрел прямо перед собой, и невнимательный человек счел бы его глаза тусклыми, но сведущий мог бы сказать – и не ошибиться, – что так смотрят дула бомбард – черные, безмолвные, но в любой миг готовые полыхнуть убийственным пламенем. Взгляд выдавал в человеке воина. Впрочем, не только взгляд. Резкие черты обветренного лица, острый клин бороды, густые усы, воинственно торчащие кверху, – все указывало на гордый и горячий нрав человека, неизвестно какой силой поставленного идти за сохой.