Мятежный дом
Шрифт:
— Ну… да, она поступила с вашей мамой скверно, но, по правде говоря, я так мало ее знала, что мне за нее не обидно и не стыдно. Мне просто жаль, что так вышло, но я не хотела бы, чтобы это помешало нашей дружбе.
Анибале улыбнулся и пожал плечами.
— Я скоро привыкну, — пообещал он. — Но ваша бабушка… не похоже, чтоб она относилась к этим вопросам так же легко, как и вы.
— Это проблемы моей бабушки, — отрезала Бет.
Анибале снова пристально посмотрел на нее. «Интересно, была бы ты такой храброй, если бы император не избрал тебя в невесты?» — прочла Бет в этом взгляде.
— Если вы хотите меня спросить о
Бет очень-очень тщательно жевала марципан, обдумывая вопрос.
— Ваша мама, — спросила наконец она, — и вправду была кузиной Райана Маэды?
— Да, — кивнул Анибале. — Она… она была гэйко, вы понимаете, что это значит?
— Да, мама несколько раз приглашала гэйко, — Бет хотела было уточнить сначала, какая из мам, но тут же подумала — зачем?
— Ну вот, Карин… мама жила на станции Ходэри, ее приглашали к разным большим армейским чинам, в том числе и к отцу, Маэду тоже туда приглашали как знаменитого сумоиста… Так и получилось, что отец подружился с Маэдой и женился на маме.
— Если вам хоть одну секунду из-за этого стыдно, — сказала Бет, — я не буду вас уважать. Знайте, что как бы там ни было, а ваш отец — герой.
— Был бы он героем, — лицо Анибале перекосилось, — он не отправлял бы драться за себя… других людей.
— У него ведь протезы вместо ног? — уточнила Бет, — а этот… Нуарэ был хорошим фехтовальщиком?
— Одним из лучших.
— Значит, ваш отец поступил правильно. Анибале, я видела, как… убили мою мать. Там были профессиональные телохранители и ее личный морлок Сарисса, она вообще двигалась быстрее молнии. И все они ничего не смогли. Ваш папа, наверное, сделал правильный выбор. В смысле — лучший из худших.
Анибале Огата опять посмотрел исподлобья.
— У него больное сердце, — сообщил он. — И как раз перед поединком был приступ.
У Огаты? — удивилась Бет, а потом поняла и под столом стиснула пальцы.
— И… чем кончилось?
— Он победил, — Анибале пожал плечами. Было, было там что-то еще, кроме победы, не зря он так смотрит в стол… — Пауль Ройе как-то лечил его потом. Ройе хороший доктор, я много о нем слышал. Но Суна сбежал, и я не знаю, как там с лечением дальше вышло.
— Вы… встречались?
— Его поселили… в смысле, держали под стражей в комнатах Элинор. Да, мы часто виделись. Он… интересный.
Бет знала, что на молодежном жаргоне Картаго это слово может означать что угодно — от «веселый, забавный, смешной» до «ненормальный, отвратительный, пугающий».
— Он нашел и прочитал мой учебник тактики, — продолжал Огата. — И сказал, что это … сейчас вспомню, смешное такое слово… фунния.
Бет засмеялась. Да, это точно был Дик.
— А чем ему учебник не понравился, если не секрет?
— Он сказал, что любой дурак может написать учебник о том, как победить, когда у тебя есть преимущество маневра. А ты, мол, напиши, как победить, когда у тебя преимущества маневра нет. Я сказал, что в таких случаях победить невозможно, а он засмеялся. Смех у него страшный.
«Когда я его знала, он вообще смеяться не умел…», — Бет прикрыла глаза ресницами. Пора было менять тему, и момент как раз случился подходящий.
— А что такое «преимущество маневра»? — округлив глазки, спросила она.
— Ну… — юноша немного подумал, потом взялся за чайный поднос и сдвинул его на край стола, составив на него всю лишнюю посуду.
— Пусть это для простоты будет звездная система, за которую идет сражение. А это — он придвинул к себе чашку и блюдце, — флот, который хочет захватить систему. А это, — он передвинул чашку и блюдце Бет на тот край, где поставил поднос, — флот, который систему обороняет. Сражения разыгрываются, как правило, вдали от обитаемых планет и станций — чтобы избежать случайных жертв. Мой флот появится из дискретной зоны. А дискретная зона — там, где сижу я, — Огата забрал со стола чашку и блюдце. — За кем преимущество маневра?
— Э-э… наверное, за мной?
— Правильно, — юноша энергично кивнул. — Реализуйте его. Ну, выдвигайте флот к дискретной зоне на боевые позиции.
Бет пододвинула чашку и блюдце на его край стола.
— Теперь смотрите, — продолжал юный Огата. — Я, продвигаясь через дискрет, не знаю, что меня встретит на той стороне. Мои корабли вылетят из дискретной зоны на скорости в треть световой. Вы понимаете, что это значит?
— Не очень.
— Сеу Элисабет, корабль на такой скорости — это огромная масса металла, обладающая огромным моментом инерции. Чтобы справиться с ним, нужны соответственные энергетические мощности, которые ни один корабль не может мобилизовать все сразу, одномоментно. Торможение и перемена направления займут десятки минут, а то и часы, если речь идет о целом флоте. В каком построении мы вошли в дискрет — в таком и выйдем из него, а это значит — если вы правильно рассчитаете место выхода моих кораблей из дискрета, вы сможете расстреливать их как сидячих котиков.
— Но что-то я не слышала, чтобы вражеские флоты было так просто истреблять, — ухмыльнулась Бет.
— Да. Потому что дискретная зона — это ведь не бутылочное горлышко, это сектор в миллионы квадратных километров. И ваша задача — правильно рассчитать расстояние до выхода, чтобы разместить флот в такой точке, откуда вы сможете реализовать свое преимущество маневра, где бы я ни появился.
— Ага, — Бет чуть пододвинула чашку и блюдце к себе. — Вот так?
— Да. Теперь ваш флот висит, отключив двигатели, в свободном падении, и ждет, пока я покажусь из дискрета. И вот я показываюсь. — Огата поставил свой «флот» на край стола. — Как только ваши операторы ловят колебания гравиполя, вы разворачиваете флот в ту сторону и что есть силы рвете туда, откуда появятся мои корабли. Мы вылетаем из дискрета с постоянной скоростью, очень медленно набираем ускорение, не можем поменять строй — если вы рассчитали все правильно, вашим канонирам остается только стрелять.
Огата сопровождал свои слова медленным продвижением «флота» к подносу.
— И вот мы как бы пересекаем ваш курс. Это момент истины. Если вы правильно реализовали преимущество маневра, то мои корабли проходят мимо вашего фронта как солдаты, которых в старину прогоняли сквозь строй, под ударами ваших лучевых и импульсных пушек.
— Но ведь и вы можете стрелять, — возразила Бет.
— Можем. Но преимущество — у того, кто выстрелит первым. Он сносит орудийные башни противника и… все. Поскольку ваши операторы знают мою скорость и построение с той секунды, как мы вырвались из дискрета, а моим предстоит вас еще обнаружить, первый выстрел, скорее всего, останется за вами. Все, что мы можем — это, во-первых, развернуть корабли вокруг оси, подставляя для удара наименьшую площадь, а во-вторых — включить на максимум силовые поля.