Мыс мертвой надежды
Шрифт:
– Мне пора, – вставая, напомнил Истомин. – Мне придется дежурить на пирсе всю ночь. Темнеет уже.
– Ты меня не бойся, – тихо сказала Димитра и тоже встала. – Я так шучу с парнями. Не со всеми, конечно, а только с теми, которые… смешной ты, Андреас! – Она снова захохотала и скрылась за углом домика.
Андрей с шумом облегченно выдохнул и отправился бродить по пирсу. Его работа сторожа была простой. Не дать украсть лодку или фелюгу, если кто-то замыслит такое злодейство. Кстати, подобная угроза была вполне реальной, потому Панаиотис и устроил дежурства по ночам пару лет назад. Заодно сторожить надо было и большой сарай. Там стоял дизелек, бочка с соляркой, хранились кое-какие снасти и запчасти для моторов.
В том случае, если ветер начнет срывать какие-то суда с привязи, тоже следовало поднимать шум. Для подачи сигнала тревоги тут имелась большая корабельная рында с остатками какой-то надписи, почти стертой. Висела она в начале пирса, где под навесом стояло кресло. На случай скверной погоды или холодов был сколочен деревянный сарайчик, который назывался тут по-флотски – вахта.
Андрей побродил по пирсу, посмотрел на море, на небо, которое стало расцветать звездами как поле ромашками, и понял, что ветреная погода продержится долго. С побережья Африки пришел сирокко. Значит, он будет дуть дня три-четыре.
Истомин уселся в кресло и стал смотреть на звезды, вспоминая свою робинзонаду на соседнем острове. Он снова и снова оценивал ситуацию и опять приходил к выводу, что диверсанты ушли именно сюда, на остров Килиос. Пройдет еще несколько дней, и он обязательно найдет их секретный лагерь, спрятанный где-то тут.
Завтра, после ночного дежурства, ему будет положен сон до обеда, а потом ему придется помогать местным жителям грузить рыбу в машины. Значит, утром он потихоньку смоется на холмы и сменит точку наблюдения на новую, которую сегодня определил. Спать некогда!
Где-то за спиной Истомина послышался шум камешков, скатившихся откуда-то. Андрей услышал его, даже несмотря на плеск волн. Скорее повинуясь многолетней привычке, чем осознавая, что именно делает, он соскользнул с кресла и слился с темным пятном сарая.
С правой стороны никого не было. Это Андрей проверил на всякий случай. А вот слева, со стороны домов, шел кто-то с сигаретой. Серый дымок вился над головой человека и быстро растворялся в темноте. Искры иногда снопом отлетали от его сигареты и рассыпались по камням.
Мужчина шел спокойно, не таясь, но Андрей не спешил выходить из своего укрытия. Мало ли на какую хитрость могли пойти его недавние похитители, если, конечно, это они.
До этого типа осталось метров десять. Истомин пригляделся и вдруг узнал Анастасиоса – жениха Димитры. Парень шел неторопливо и постоянно озирался по сторонам. Наверное, он не видел Андрея и искал его глазами. Зачем? Хотел найти или надеялся, что они не встретятся? Почему-то Истомин сразу не стал доверять этому пройдохе. А в том, что Анастасиос такой и есть, он нисколько не сомневался.
Андрей стоял, не шелохнувшись, и ждал, пока парень подойдет к нему как можно ближе. Он хотел убедиться в том, что тот не имеет при себе оружия. Это тоже была привычка. Если ты не знаешь человека или ситуация тебе непонятна, то готовься к самому худшему. Если ты ошибся, то ничем не рискуешь, а если был прав в своих подозрениях, то готов к любым неожиданностям, в том числе и к неприятным.
– Не спится? – громко произнес Андрей по-английски над самым ухом грека.
Анастасиос вскрикнул тонким фальцетом и отскочил в сторону, выронив сигарету на деревянный настил пирса. Истомин нагнулся, поднял окурок и выбросил в воду.
– Пожар хочешь устроить? – прокомментировал он свои действия таким вот вопросом.
– Ты что, ненормальный? – Парень наконец-то пришел в себя и демонстративно засунул руки в карманы штанов. – Шутки у тебя дурацкие. Так можно и до инфаркта довести.
– Боишься инфаркта – не броди по ночам по берегу, – возразил Андрей.
– А ты мне не указывай, где ходить, – агрессивно ответил грек. – Ты тут никто, просто грузчик.
– Правильно. Но я еще и ночной сторож, – с усмешкой сказал Истомин. – А ты посторонний, который зачем-то пытался тайком пробраться на пирс. Может, ты хочешь лодку украсть у Панаиотиса?
– Я? – Даже в темноте было заметно, как Анастасиос побагровел. – Да я твоего Панаиотиса вместе со всеми его лодками могу купить! И тебя самого в придачу!
– Допустим, что не ты, а твой отец, – напомнил Андрей. – А насчет меня ты ошибаешься. Я не продаюсь.
– Все продаются, – уверенно заявил парень. – Вопрос лишь в цене. Ты тоже продался за кусок хлеба и новые штаны. Не так?
– Нет, не так, – спокойно возразил Истомин. – Я всего лишь нанялся на работу. А штаны, которые тебе не дают покоя, – часть платы за нее.
– Не вижу принципиальной разницы, – прошипел Анастасиос.
– Это потому, что ты избалован большими деньгами твоего отца, а сам, мне кажется, в жизни не заработал ни цента. Вот ты и не видишь разницы между «заработать деньги» и «получить деньги за подлость», между хорошим отношением к людям и подлостью. Я угадал?
– Слушай, ты!.. – Анастасиос подошел к Андрею вплотную, что говорило либо о его храбрости, либо о глупом безрассудстве. – Кто ты там, испанец, португалец?.. Ты спас Димитру, и я тебе за это благодарен. А теперь запомни, что я не люблю долго быть в долгу. Если ты не перестанешь с ней заигрывать и оказывать знаки внимания, то очень скоро тебе не поздоровится. Понял меня? С сегодняшнего дня ты будешь обходить мою девушку стороной.
– С сегодняшней ночи, – машинально поправил его Андрей.
– Что?.. – прорычал грек и набычился.
– Я говорю, что если отсчет пошел с этого момента, то у нас сейчас ночь. Поэтому лучше говорить «с этой ночи», а не «с этого дня», – вежливо объяснил Андрей и добавил уже по-русски: – А теперь пошел бы ты в задницу!
– Что ты сказал?
– Это по-испански. – Андрей улыбнулся. – Пожелание спокойной ночи. Иди спать, кабальеро.
– По-моему, ты меня не понял, – злобно процедил сквозь зубы Анастасиос. – Ты, гора мяса, думаешь, что тебе помогут твои мышцы? Я привык добиваться своего любой ценой, запомни это. Ты еще в ногах у меня валяться будешь. Ботинки мои лизать. А если захочу, то и зад.