Мыс мертвой надежды
Шрифт:
– Ты был один?
– Да, я люблю нырять один, – сказал Андрей. – Спасибо, что подобрали меня. Куда вы идете?
– Вон. – Старик показал рукой. – Туда, на Килиос. Мы рыбаки. Сейчас пойдем к берегу, на сегодня лов закончен. Поговори с нашим хозяином Панаиотисом. Он поможет тебе.
Спасители помогли Истомину стянуть гидрокостюм, потом сунули ему в руки железную кружку. Он благодарно закивал и принюхался. Из его горла чуть было не вырвался стон, потому что, как он и ожидал, ему подали посудину с узо – национальной греческой водкой.
С этим популярным напитком Андрей познакомился месяц назад, и впечатления о нем у него остались не самые лучшие. Узо готовят по всей Греции, но, как говорят, напиток самого лучшего качества производится только здесь, в Эгейском море, на острове Лесбос. Вообще-то, ничего особенного в приготовлении узо нет. Это смесь этилового спирта, воды, аниса, корицы, гвоздики, мускатного ореха и винограда. Когда все это перебродит, получается довольно крепкий напиток. Одна беда, к его специфическому вкусу надо привыкнуть, потому что узо откровенно отдает микстурой.
Пока рыбаки шли домой, Андрей вспоминал карту, поглядывая на береговую линию. Оба поселка, обозначенные на карте, располагались на восточной части острова. Северное и западное его побережья были изрезаны бухтами различных размеров и густо утыканы скалами, казавшимися неприступными.
Рыбаки стали обходить Килиос с юга, и тут Истомин увидел очередную небольшую бухту. На ее берегу располагался поселок, совсем крошечный, состоящий из нескольких каменных домов. С берега в море уходил крепкий деревянный пирс, к которому были пришвартованы две фелюги, точно такие же, как та, на которой сейчас находился Андрей. Рядом с ними стояла машина с крытым кузовом. Люди грузили в нее что-то, кажется, рыбу, разложенную по широким низким ящикам.
Этот поселок на карте Андрея обозначен не был. Судя по всему, где-то в другой части острова имеется порт, куда заходят большие корабли. Там наверняка есть и огромный холодильник для рыбы. А здесь ее только сгружают с фелюг и сразу увозят. Андрея это устраивало. Значит, в поселке мало людей и практически нет посторонних личностей.
Справа что-то взревело, и Истомин увидел, как из-за пирса вылетел сначала один гидроцикл темно-синего цвета, а потом второй, ярко-желтый с голубыми полосами. Оба аппарата лихо мчались прямо по волнам, оставленным фелюгой. Андрей на миг замер, когда оба гидроцикла прошли вдоль борта судна на таком расстоянии, что запросто могли задеть при малейшей небрежности тех людей, которые ими управляли.
Через миг оба водных мотоцикла вылетели уже с другой стороны и легли в крутой поворот. Андрей понял, что эти двое играют в догонялки. Судя по купальнику, вторым гидроциклом управляла девушка!
«Вот ненормальная!» – подумал Андрей и поднялся с ящика.
Рыбаки столпились у борта и громко обсуждали гонку, восхищенно цокая языками. Старик капитан с обвислыми усами высунулся из рулевой рубки и что-то закричал своим людям. Те нехотя отправились по местам швартового расписания.
Фелюга подходила к пирсу, и тут случилось несчастье. Парень, сидевший на первом гидроцикле, ловко развернулся на месте и рванул в сторону открытого моря. Девушка не смогла повторить подобный маневр. Ее машина буквально споткнулась о волну, поднятую другой, идущей впереди. Андрей увидел, как девушка нелепо взмахнула руками, перелетела через руль и упала в море.
Гидроцикл по инерции пролетел еще пару метров вперед. Он прошел как раз по тому месту, куда упала девушка. Это было опасно. Твердое днище тяжелой трехметровой машины могло покалечить девушку. В нее могла ударить струя водомета, когда двигатель гидроцикла уже почти заглох.
На пирсе и на судне рядом с Андреем воцарилась мертвая тишина. Только второй гидроцикл все кружил рядом. Парень, сидевший на нем, таращился и все никак не мог понять, что случилось. Девушки на поверхности не было. Волны разошлись, заглохший непотопляемый аппарат мирно покачивался на воде.
Андрей понял, что медлить нельзя – беда. Он вскочил на высокий борт фелюги и ласточкой, почти без всплеска ушел в воду, которая с привычным журчанием сомкнулась над ним. Истомин сразу открыл глаза и пошел в глубину, туда, где случилось несчастье.
Вода возле пирса была не очень прозрачной, и Андрей боялся, что не найдет нужное место. Однако он тут же вспомнил про гидроцикл, который сейчас спокойно качался на поверхности, и сразу посмотрел вверх. До машины было еще метра два. Андрей сверил направление и стал опускаться еще глубже, энергично работая ногами и вытянув руки вдоль тела.
Белеющее тело он увидел чуть правее, чем ожидал. Видимо, девушку в самом деле оглушило ударом корпуса гидроцикла. Она тонула довольно медленно, что говорило о том, что ее легкие не заполнены водой. Конечности были расслаблены.
Андрей заработал ногами еще сильнее и через несколько секунд оказался возле пострадавшей. По его прикидке, они опустились уже метров на пять, а дна под ногами все еще не было. Не от чего оттолкнуться.
Андрей подхватил девичье тело, развернул головой вверх и сделал мощное лягушачье движение ногами, потом еще раз и еще. Через несколько секунд Андрей вынырнул, подтянул к себе девушку и повернул ее лицом вверх.
Рядом уже была моторная лодка. Под восторженный гомон с пирса чьи-то сильные руки приняли девушку, втащили ее в лодку. Андрей махнул рукой, чтобы на него не отвлекались, ухватился за борт и стал смотреть, как кто-то делал бедняжке искусственное дыхание. Он решил, что вмешиваться не стоит, потому что рыбаки, судя по всему, хорошо умели оказывать первую помощь в подобных ситуациях.
После нескольких энергичных попыток тело девушки судорожно согнулось пополам, исторгая из себя потоки воды. Сквозь кашель Истомин услышал хриплое дыхание и стон – девушка пришла в себя.
Кто-то подхватил Андрея под руки и помог залезть в катер. Он смахнул воду с волос, уселся на лавку и глядел на девушку, которую кутал в ветхое одеяло и обнимал крупный старый грек с длинными седыми волосами. Он был чем-то похож на белогривого льва.
Девушка Андрею понравилась. Несмотря на ее состояние, она была не просто мила, а вызывающе хороша собой. Мокрые темные волосы живописными кудряшками обрамляли смуглое лицо, карие глубокие глаза таили в себе столько темперамента, что у Истомина просто захватывало дух. А уж рассматривать ее фигурку он вообще опасался. Достаточно того, что теперь Андрей сидел и вспоминал, как его руки касались этого великолепного тела.