Мюнхен — 1972. Кровавая Олимпиада
Шрифт:
КАИР, 5 СЕНТЯБРЯ 1972 ГОДА
Но федеральное правительство все еще надеялось избежать кровопролития.
Канцлер Вилли Брандт попросил министра иностранных дел Вальтера Шееля обратиться к руководителям арабских стран с просьбой вмешаться и добиться освобождения заложников.
После заседания правительства ФРГ ведомство печати и информации распространило текст обращения Брандта главам государств и правительств арабских стран:
«Федеральное правительство глубоко потрясено сообщением о том, что олимпийский мир нарушен
Вилли Брандт родился в Любеке и был записан в метрическую книгу как Герберт Эрнст Карл Фрам. Это его настоящее имя. Он появился на свет внебрачным ребенком продавщицы в кооперативном магазине. Его происхождение было предметом издевок и нападок со стороны политических противников. Он мужественно их переносил. Уже будучи известным политиком, он узнал, что его отцом был Йон Мёллер, скромный бухгалтер, умерший в 50-х годах. Он и не подозревал, что его сын станет одним из самых знаменитых немцев.
Будущий канцлер очень рано заинтересовался политикой, сначала присоединился к социал-демократам, потом вступил в более радикальную Социалистическую рабочую партию. После прихода нацистов к власти он попытался уйти в подполье и взял себе псевдоним Вилли Брандт.
Но быстро понял, что ему придется покинуть Германию. Он бежал на рыбачьей лодке в Данию, оттуда перебрался в Норвегию, где участвовал в антифашистской борьбе. В 1938 году нацистские власти лишили его германского гражданства. Он получил норвежское гражданство, стал журналистом. После оккупации Норвегии бежал в Швецию.
Немецкое гражданство ему вернули в 1948 году, псевдоним подпольщика он сделал фамилией. Так появился немецкий политик Вилли Брандт. Он был противником и крайне правых, и крайне левых. В 1949 году он произнес громкую речь против коммунистов, взявших власть в Чехословакии:
— Старик Маркс перевернулся бы в гробу, если бы знал, что натворили эти нетерпеливые идиоты.
В октябре 1957 года его избрали правящим бургомистром Западного Берлина. Этот пост поставил его в центр мировой политики, поскольку вокруг Западного Берлина постоянно вспыхивали баталии между Советским Союзом и Западом.
В августе 1960 года социал-демократы выдвинули Брандта кандидатом в канцлеры на очередных выборах с лозунгом:
— Новые времена требуют новых людей. За дело должно взяться молодое поколение с его еще не растраченной энергией. Поэтому федеральным канцлером должен стать Вилли Брандт!
Партийный съезд встретил Брандта бурными аплодисментами. Социал-демократы вели себя так, будто партия уже победила, а он и в самом деле стал канцлером. Делегаты партийного съезда с воодушевлением пели:
Когда мы шагаем плечом к плечу, И старые песни поем, И нам отвечают эхом леса, Мы чувствуем: все нам удастся! ССоциал-демократы считали, что избрание молодого и обаятельного Джона Кеннеди президентом Соединенных Штатов открывает дорогу молодежи в мировую политику. Это был период политических грез. Социал-демократы поверили, что, выдвинув Вилли Брандта, они идут в ногу со временем и благодаря этому победа на выборах у них в кармане.
На всеобщих выборах в бундестаг 17 сентября 1961 года социал-демократы получили на два миллиона голосов больше, чем в прошлый раз, но этого было недостаточно, чтобы претендовать на власть. Избирателей, возможно, отпугивал ярлык незаконнорожденного левака, который политические противники навесили на Брандта. Социал-демократы остались в оппозиции, Вилли Брандт — правящим бургомистром Западного Берлина.
Американские журналисты окрестили его «Вилли-победителем», считая, что на него падает частица блеска, излучаемого мифом Кеннеди. Соотечественники называли его «немецким Кеннеди». Брандт стал символом разделенного Берлина, когда построили стену. В июле 1963 года, когда Кеннеди произнес свою знаменитую речь в Западном Берлине, сказав по-немецки «Я — тоже берлинец», рядом стоял Брандт. Он стал политиком международного масштаба.
Но Брандт был против конфронтации с Восточной Германией и Советским Союзом. Он считал, что два немецких государства — это реальность.
«Вилли Брандт, — писал хорошо его знавший Франц Йозеф Штраус, — очаровывал многих людей. Он был человеком перспективных планов и утопий, пророком, ясновидцем, который умел создавать впечатление, что он видит берега будущего.
Брандт, подобно Кеннеди, стал идолом многих граждан, центром притяжения паломников из числа нуждающихся и испытывающих трудности людей».
Наступил момент, когда Вилли Брандт получил возможность реализовать свои планы, казавшиеся Штраусу и многим другим утопией. В 1966 году он стал вице-канцлером и одновременно министром иностранных дел. Через три года — канцлером. Он сразу заявил о необходимости установить новые отношения с Советским Союзом и ГДР. И ему это удалось.
В 1971 году Брандт был удостоен Нобелевской премии мира. Но признание им послевоенных границ в Европе вызвало раздражение тех немцев, кто видел Германию великой державой и мечтал о возвращении утерянных территорий. Половина немцев сочла его коленопреклонение перед памятником варшавского гетто неуместной выходкой.
Другие им восхищались. Вилли Брандт сумел найти редкое сочетание власти и морали. «Мораль без власти недейственна, власть без морали мертва», — сказал о нем федеральный президент Рихард фон Вайццзеккер.
Вилли Брандт сделал еще одну попытку. Он попросил соединить его с египетским президентом Анваром аль-Садатом. Брандт намеревался попросить Садата выступить посредником. Он рассчитывал, что глава крупнейшего арабского государства сможет уговорить террористов освободить заложников и покинуть страну.