На 9-ой хребтовой
Шрифт:
Мурад молча вышел на улицу. Почему-то было темно, хотя, обычно ночные фонари горели до утра. Мурад огляделся. Никого не было. И все же он не решился сразу перейти улицу и пошел вдоль стены, чтобы сделать это на следующем углу. Через несколько шагов он увидел в воротах своего двора человека.
– Мурад?
– спросил человек.
Мурад по голосу узнал Мустафу и перешел улицу. Они постояли молча, покурили.
– Сон не приходит, - пожаловался Мустафа.
– Ну, что говорит этот подлец?
Мурад махнул рукой.
– За Сабиром следи, - сказал Мустафа.
– До свидания, - попрощался Мурад и, оставив Мустафу у ворот, пошел домой...
На следующий день Мурад сидел у сапожной лавки Давуда. Было восемь часов вечера, и, как всегда в это время, все были на улице. Давуд, высунув язык, резал подметки. Остро заточенный кусок пилы-ножовки с приятным треском преодолевал сопротивление кожи. Гасан и Махмуд были тут же. Остальные собрались у ларька покойного Сафарали.
Гасан жаловался на милицию:
– В неделю три раза вызывают! То к одному, то к другому. Говорят, ты сделал! Спрашиваю: почему? Ты их не любил, говорят, твоих рук дело. Туда таскают, сюда таскают, жизни нет...
– А как же!
– сказал Давуд, откусывая нитку.
– Работа такая. Не было бы виноватых, невиновных не хватали бы.
– Теперь что же, где б шалгамца ни убили, хоть в Америке, меня таскать будут?
– С них тоже требуют, - продолжал развивать свою мысль Давуд, не обращая внимания на последний вопрос Гасана.
– Мое дело - сапоги шить, их - людей ловить. Каждый человек свое дело делает.
– Кого нужно, не ловят, - сказал Гасан.
– Почему не ловят?- спокойно возразил Давуд, - Мустафа говорит, восемьдесят процентов преступников ловят. Мало?
– А моя вина в чем? Теперь уже и пошутить, выходит, над ними нельзя
– А если сам в милицию приходишь, это облегчает твою участь?
– спросил Мурад.
– Не знаю, - Давуд сочувственно посмотрел на него.
– Разве это справедливо?
– вмешался в разговор Махмуд.- Из-за какой-то падали человек должен в тюрьму садиться, :- он показал на Мурада.
– Он еще терпеливый, - сказал Гасан.
– Я б еще вчера этому подлецу кишки выпустил. Мурад виновато опустил голову.
– Не слушай их, Мурад,- сказал Давуд, - Сделанного не поправишь. Что изменится, если ты его убьешь? И сестра несчастной останется, и твоя жизнь пропадет. Время все залечит, все перемелется.
– Вот он, - перебил Махмуд.
– И не один.
В конце квартала появились Тофик и Марина. Мурад почувствовал, как дрожь охватила все его тело, и руки, и ноги, и голову.
– Возьми себя в руки, - сказал Гасан.
– Справедливость на твоей стороне.
Тофика сразу увидели все, кто сидел на улице, и тотчас же он, его жена и Мурад стали центром всеобщего внимания.
Супруги приближались к сапожной лавке.
Мурад неподвижно сидел на месте. "Что-то надо сделать,- говорил он себе. Сейчас сделать. Иначе - позор на всю жизнь. Что-то... Что-то... Чем?" Давуд вырезал последнюю подметку и отложил кусок ножовки в сторону. "Вот чем!.."
Озноб прекратился, но вместо него пришло ощущение, что невозможно даже пошевелить ногами, Как в снах детства, когда кто-то невидимый и страшный гнался за ним, а он не мог сделать ни одного шага.
Тофик здоровался со всеми, мимо кого проходил.
– Добрый вечер, - ответил ему один Давуд. Супруги стремительно удалялись. Гасан и Махмуд укоризненно смотрели на Мурада. Мурад встал наконец.
– Эй!
– крикнул он. Тофик остановился.
– Иди сюда,- сказал Мурад.
– Нужно поговорить.
– Если тебе нужно, иди сам, - возразил Тофик и сунул руку в карман.
– Иди сюда, - повторил Мурад. Нож Давуда был в его левой руке. Он подумал, что следует - переложить его в правую, но чего-то ждал.
– Он не пойдет!
– крикнула по-русски Марина. Как только Мурад окликнул Тофика, она сделала шаг вперед и заслонила мужа.
Мурад переложил нож в правую руку и пожалел - кисть не сжималась,
– Чего ты хочешь от него?
– продолжала кричать Марина.
Она пошла на Мурада. Тофик пытался удержать ее, но она оттолкнула его и вплотную подошла к Мураду. Тофик стал позади.
– Чего ты хочешь от него?
– Не твой дело, - сказал Мурад.
– Ты женщин.
– Мое!
– крикнула она ему в лицо.
– Бандит! Мурад отстранил ее, но она изловчилась и схватила запястье его правой руки.
– Пускай!
– крикнул он и дернулся в сторону.
Одной рукой она тянула Мурада за ворот рубашки, а другой старалась не выпустить правую руку.
– Пускай, - уговаривал Мурад, радуясь в то же время ее вмешательству. Убери свою бабу!
– крикнул он Тофику.
– Что я могу сделать?
Тофик дернул Марину за руку, нож получил свободу. Марина вцепилась в рубашку Мурада и начала трясти его, Тофик оттаскивал ее от Мурада, но и вдвоем она не могли справиться с ней. Тогда Тофик обхватил жену за талию и попытался резким движением оторвать от Мурада. Голову он сунул ей под мышку и, улучшив момент, прохрипел:
– Не будь дураком, бей! Прошу тебя!
Он развернулся так, чтобы Мураду поудобнее было ударить. Мощное тело жены прикрывало его голову, плечи, оставляя открытыми только ноги.