На чужой палубе
Шрифт:
– Они строят плот.
– Да-а!- протянул капитан. И сразу голос его стал жестким.- В таком случае передай всем на «Гертруде»: я запрещаю снимать людей с парохода.За-пре-щаю! Вали все на меня, и тебе станет легче. Со мной не поторгуются. Слишком далек я от них. В общем, действуй, Петр Андреевич. Я достаточно знаю тебя и твоих людей,а потому полностью доверяю тебе. Любое твое решение заранее поддерживаю, как свое собственное. Я кончил. Прием.
– Спасибо,Степан Дмитриевич за доверие,-с сердцем произнес Петр Андреевич.
– Скажи напоследок: есть ли у нас соседи?
– На подходе СРТ-459. Я сообщил
Все это было не то, что нужно. «Скумбрия»- траулер того же типа, что и «Тамань», СРТ- средний рыболовный траулер- почти вдвое меньше.
– А где «Атлантика»?
– спросил Петр Андреевич.- Танкер «Красноводск»?
– На них не рассчитывай,- ответил Степан Дмитриевич.- «Атлантика» подходит к району промысла сельди. Это севернее Исландии. Ближе всех ледокол «Силач». Но и до него сутки ходу.
Петр Андреевич попрощался с капитаном; поблагодарил радиооператора и направился в ходовую рубку.
В рубке было необычно людно.Ричард О'Доновен стоял у окна.Возле него тенью держался Джим Олстон. В стороне тихо беседовали несколько штурманов и механиков. Отдельной кучкой сбились представители экипажа: Беллерсхайм, Тони Мерч, Олаф Ларсен и два матроса, судя по засаленным черным робам, оба из машинного отделения. В другом углу рубки стояли Морозов и Иван Акимович.
Петр Андреевич посмотрел на круглые часы над штурвалом и сухо произнес.
– Два часа потеряны впустую. А когда мы прибыли сюда, нам говорили, что дорога каждая минута.- Он помолчал и внушительно сказал:- Капитан «Тамани» выразил свое крайнее недовольство моей медлительностью и потребовал решительной борьбы за сохранение судна. Больше того! Он отказался выслушать какие-либо объяснения о причинах нашего, как он выразился, возмутительного бездействия.
Петр Андреевич заметил,как изменились лица слушатели, в особенности капитана,Беллерсхайма и Тони Мерча.Итак, все споры с русскими, находившимися на борту «Гертруды», оказались бесполезны. Командует ими капитан с траулера. Ему ничего не угрожает. На его нервы не действует ни волна, ни усиливающийся крен, ни обледенение. Петр Андреевич заметил растерянность окружающих и продолжал все тем же суховато-деловым тоном.
– Капитан «Тамани» вызвал для буксировки «Гертруды» второй траулер,хотя он и убежден, что нужды в этом не будет. Он просил передать экипажу «Гертруды», что если не удастся выровнять пароход,он подумает о дальнейших мерах для его спасения.
Петр Андреевич остановился, дал своим слушателям несколько опомниться, а потом нанес удар, обдуманный еще в радиорубке.
– Мы не уйдем с парохода восемь,десять,двадцать часов.Не уйдем до тех пор, пока капитан траулера не увидит настоящую угрозу жизни экипажа. «Тамань» поддерживает «Гертруду» в наиболее благоприятном режиме по отношению к волне. Опасность, что пароход перевернется, устранена. Скоро подойдет второй траулер. Экипаж мы снимем лишь в том случае, если капитан «Тамани» признает положение парохода действительно безнадежным.До этого пройдет много времени, быть может сутки, даже больше.
– А теперь подумайте о другом,- продолжал Петр Андреевич в полной тишине.- Как будет выглядеть экипаж на берегу,когда узнают,
Как только Петр Андреевич умолк, в рубке образовалось несколько группок, вполголоса обсуждавших сказанное русским рыбаком.
Ричард О'Доновен поднял руку, требуя общего внимания.
– Господин Левченко прав,- сказал он.- Помощь советского траулера пока устранила угрозу катастрофы. Поэтому мы обязаны сделать все возможное, чтобы сохранить пароход. Джим Олстон!
Старший помощник сделал шаг вперед и взял под козырек.
– Слушаю, сэр!
– Объявите аврал.
Петр Андреевич еле сдерживал радость. Казалось, палуба под ногами сразу стала устойчивой, прочной. Он уже мысленно прикидывал, кого оставить старшим на палубных работах, когда в рубку вошел мокрый Алеша. Не обращая внимания на невольно расступившихся перед ним людей, он подбежал к Петру Андреевичу и крикнул.
– Лазовый люк открыт! Я был в трюме. Вот с ним.
Лишь сейчас все заметили незаметно проскользнувшего в дверь и сразу укрывшегося за спинами русских рыжего Майкла.
Пока Алеша торопливо и несколько сбивчиво рассказывал о том, как он проник в трюм, Петр Андреевич посмотрел на капитана и тут же отвел глаза в сторону. Совсем недавно тот утверждал, что проникнуть в трюм нельзя, да и матросы ни за что не спустятся в «мышеловку». Путь в трюм проложил матрос с «Гертруды». Посмотрим, так ли уж упорны остальные. Впрочем, сейчас было не время для споров и упреков. Надо действовать.
И словно подтверждая правильность решения Петра Андреевича, послышался- частый тревожный звон. Стремительно разносился он над пустынной палубой, по переходам и каютам, даже в машинном отделении. Аврал!
13
Петр Андреевич понимал, почему матросы не хотят спускаться в трюм. Наглухо закупоренный, темный, он действительно походил на ловушку. Страх в нем легко мог перейти в панику. Алеша и рыжий матрос подали хороший пример: первыми спустились лазовым люком вниз. Но этого мало. Надо прежде всего внушить матросам уверенность в безопасности парохода, а следовательно, и трюмных работ.
– Спроси у старшего механика,- сказал Петр Андреевич Морозову,- может ли он обеспечить работы сухим паром?
– Пар есть,- коротко ответил старший механик.
– Температура пара?
– Около трехсот градусов.
– Старший механик понимающе посмотрел на Петра Андреевича.- Можно поднять до трехсот шестидесяти, а давление до пяти килограммов на квадратный сантиметр. Шланги готовы. Через пять минут они будут на палубе.
– Отлично!
– подхватил Петр Андреевич.
Слушая перевод Морозова, он не сводил взгляда со старшего механика. В коротких четких ответах его, в готовности дать пар чувствовался союзник.