На далеких рубежах
Шрифт:
У Лили мучительно заныло сердце.
– - За книгой к отцу приходил, -- продолжала Лиза.
– - Взял книгу, а тут мать познакомила меня с ним. "Знакомьтесь, -- говорит, -- это моя дочь". И мы разговорились. А потом мама угощала его чаем с вареньем. Я завела радиолу. К сожалению, у него были какие-то неотложные дела, а то бы потанцевали. Когда он собирался уходить, то пожал мне руку и так ласково взглянул мне в глаза...
– - Лиза заломила руки, -- так ласково... Даже мать обратила внимание...Она пригласила его бывать у нас, и он обещал.
Внезапно вспыхнувшее в сознании Лили чувство ревности столь же внезапно погасло. Не может такая, как Лиза, увлечь Поддубного. Не может. Слишком он серьезный человек!
– - Да, Лиля, знаешь, почему я зашла к тебе?
– - спросила Лиза.
– - В клубе организуется художественная самодеятельность. Там сейчас заседает комиссия. Лейтенант Байрачный верховодит всем. Собирайся, пошли!
– - Иди сама. Я никуда не пойду.
– - Не глупи. Ведь ты хорошо играешь.
– - Пианисток в гарнизоне достаточно и без меня.
– - Пойдем, пойдем!
– - Лиза подхватила под руку сопротивляющуюся Лилю.
– - Ну чего ты так помрачнела? Наверное, сама неравнодушна к Поддубному? Смотри мне! А то сейчас же передам об этом Телюкову. Плохо тебе придется!
– И она зашептала на ухо подруге: -- А знаешь, за что Телюкова на гауптвахту посадили? Он умышленно стрелял по самолету Поддубного. Иван Васильевич ходит к твоему отцу, вот Телюкова и заело...
– - Что ты говоришь?
– - вздрогнула Лиля.
– - Это неправда...
– - Утверждать не могу. За что купила, за то и продаю. А ты будь предусмотрительной: скажи своему Телюкову, пусть он не беспокоится. Можешь дать ему понять, что Поддубный ухаживает за мной. Он и успокоится. Ну пошли!
– - Пошли, -- неожиданно согласилась Лиля. Она до того была взбудоражена столь неожиданным известием, что решительно не могла владеть собой.
Конечно, Лиза могла и насплетничать, но ведь факт, что Телюков сидел на гауптвахте... И, кажется, это был первый случай в полку, когда офицер сидел под арестом. Значит, дело серьезное, думала Лиля, идя в клуб.
Поддержанный замполитом, Байрачный решительно взялся за организацию художественной самодеятельности. Прежде всего позаботился об афише. Лейтенант Калашников не пожалел красок для столь важного дела: громадная афиша на щите сразу бросалась в глаза. Когда ее прислонили к стене клуба, она достигла крыши. Слово "самодеятельность" было написано полуметровыми буквами. Байрачному посчастливилось отвоевать у начальника клуба отдельную комнату, на двери которой появилась табличка с надписью: "Руководитель художественной самодеятельностью. Запись в кружки от 7 до 9 часов вечера".
Любителей театрального искусства оказалось более чем достаточно, поэтому отбирались самые одаренные. Создали жюри, в состав которого Байрачный ввел Скибу и Калашникова -- своих лучших друзей. Перед жюри демонстрировали свои способности певцы, танцоры, музыканты, мастера художественного слова.
В этот вечер к руководителю художественной самодеятельности явились двое солдат. Один высокий и худой, другой низенький и полный.
– - Мы -- подражатели!
– - отрекомендовался высокий.
– - Кому же вы подражаете?
– - заинтересовался Байрачный.
– - Тарапуньке и Штепселю.
– - Интересно. А ну исполните какую-нибудь интермедию. Сможете сейчас?
– - Отчего же? Для этого и пришли.
Замполита Горбунова, который в этот момент находился среди членов жюри, неприятно поразил внешний вид "Тарапуньки". Поля панамы выгнуты, и она скорее напоминала шляпу-котелок, нежели солдатский головной убор. Голенища -- в "гармошку", гимнастерка нараспашку, взъерошенные волосы, как мокрое мочало, свисало на ухо.
– - Вы, кажется, из второй эскадрильи?
– - спросил капитан.
– - Так точно!
– - браво выпалил "Тарапунька".
– - Фамилия:
– - Рядовой Баклуша.
– - Комсомолец?
– - Никак нет, товарищ капитан!
– - Взыскания имеете?
Солдат смутно учуял что-то недоброе, и рука потянулась к пуговицам...
– - Взыскания имеете?
– - повторил свой вопрос замполит.
– - Наряд вне очереди... Да я уже чистил картошку на кухне... Отбыл.
– - За что получили?
– - За кровать.
– - Точнее.
– - Показалось старшине, что кровать плохо заправлена.
– - Показалось, говорите? А прежде имели взыскания?
– - Имел, то есть так точно!
– - За что? Отвечайте подробно.
Баклуша выпрямился, побледнел.
– - Полез я в кабину самолета проверять приборы и нечаянно нажал на кнопку противопожарного устройства. Фюзеляж залило. Инженер -- выговор. А один раз за опоздание из отпуска гауптвахту дали. Еще выговор был за нарушение формы...
– - Такому, как вы, -- покачал головой замполит, -- мы, пожалуй, не сможем предоставить место на солдатской сцене. Поняли?
– - Так точно! Разрешите идти?
– - спросил Баклуша, сожалея, что нарвался на замполита.
– - Нет, -- возразил тот.
– - Доложите своему командиру, что я сделал вам замечание по поводу внешнего вида. Чуб остричь, "гармошку" ликвидировать, панаму привести в соответствующий вид. Что вы туда напихали? Почему она у вас так раздулась? А ну-ка, дайте сюда.