На дальнем рубеже

Золотухин Дмитрий Евгеньевич

– Да, господин губернатор.

– Приготовьте космодромный транспорт для пассажиров лайнеров, – распорядился губернатор. – Автобусы для беженцев уже на стоянке. Так, что там у нас? 'Марфа-Посадница', наш корабль. Надо его встретить.

Кивнув, начальник космопорта отдал распоряжение. Затем наклонился к схеме и рявкнул в свой комм: – Диспетчер, это шеф. Передай болвану на площадке D, чтобы убрал свой драндулет на F.

– Я буду на площадке D, – сказал губернатор, направляясь к выходу. –

При необходимости свяжитесь со мной.

Спустившись вниз, губернатор со свитой встали на аэродромный транспорт – антигравитационную платформу – и направились к посадочной площадке D. Солнце Дальней садилось в золотую от высохшей травы степь. Холодный ветер с восточных гор гнал над бетонной полосой пыль. Мимо платформы космодромные тягачи протащили помянутый 'драндулет' – суборбитальную пассажирскую ракету. Вскоре платформа остановилась на площадке D. Там на четыре такие же платформы садились пассажиры, прибывшие на суборбиталке. Один из них – крепкий мужчина, одетый слишком легко для осени – в джинсовую рубашку, направился к губернаторской платформе. Охранники, отлично знавшие Дмитрия Симонова, пропустил его без вопросов.

– Здравствуй, отец, – обратился он к губернатору. – Надеюсь, я не помешал?

– Да не особенно, – усмехнулся Павел Петрович. – Сейчас я встречаю беженцев с Нового Техаса, где начался мятеж.

– Про мятеж я знаю, – пожал плечами сын. – Нас, вояк, уже отозвали из отпуска. К завтрашнему утру я должен быть у Тальки… я хотел сказать, на базе Таллиевань.

– Как Аня? – спросил губернатор. – Он знал, что сын летал в отпуск в Гагарин, к сестре.

– Плохо, – вдохнул Дмитрий. – До сих пор не отошла после развода.

– Ничего, оправится, – пожал плечами Павел Петрович. – А вот и старуха Марфа пожаловала.

Громадная туша 'малого' – длиной с футбольное поле – лайнера тихо (слышалось только жужжанье антигравов) опустилась на бетон посадочной площадки. Порыв пыльного воздуха из-под корпуса ударил в лицо губернатору и его спутников. Когда пыль осела, аэродромный водитель по приказу губернатора направил платформу к носовому люку лайнера, предназначенному для экипажа. Но сначала раскрылись люки в центральной части корпуса. Из лайнера на бетон начали выходить беженцы – грязные, в потрепанной одежде. 'Пассажирам занять места на антигравитационных платформах', – прозвучал женский голос из корабельного динамика. Люди направились к космодромным платформам, стоящим у края площадки (разумеется, обходя губернаторскую). В это время носовой люк открылся, и к губернатору подошел рослый мужчина в белом мундире со множеством золотых нашивок – капитан 'Марфы-посадницы'.

– Ну, здравствуй, Паша, – начал он, бесцеремонно тряся руку Павла. – Ты теперь выглядишь как важный чиновник, издали тебя можно даже принять за губернатора. Совсем обленился и растолстел.

– А ты, Рома, наверняка перетрудился, ублажая пассажирок, – ответил Павел Петрович своему товарищу по работе в транспортной компании 'Садко'.

– Еще бы, – усмехнулся капитан 'Марфы-посадницы'. – Но этот рейс не слишком понравился нашим богатым буратинам. Представь

себе: отправился миллионер в круиз в обществе красивой модели. Сели на Новом Техасе на элитном космодроме – у этих техасцев даже космодромы делятся на бизнес и эконом класс, тьфу. И тут на корабль врывается толпа штурмовиков с автоматами. Они заявляют, что лайнер пойдет не в Брагансу, а на Дальнюю. И что миллионеру придется делить каюту не только с девушкой, но и с семьей беженцев из шести человек.

Представив эту сцену, губернатор совершенно неполитично расхохотался.

– А этот Риччи крут, – сказал он, отсмеявшись. – Ну, ладно, ни ты, ни 'Садко' не отвечает за действия военных. Пусть твои буратина предъявляют иски государству. – Павел Петрович нахмурился. – И я их удовлетворю.

– Отец, – вмешался в разговор Дмитрий Симонов. – Эта леди хочет вас видеть. И, похоже, дело у нее действительно серьезное.

Повернувшись, он помог подняться на платформу молодой светловолосой женщине, одетой в серый брючный костюм. В руках женщина держала небольшой оранжевый кейс.

– Miss Shannon, he is a governor, – сказал Дмитрий по-английски.

'Похоже, дело действительно серьезное', – подумал губернатор. У женщины в руках был 'курьерский кейс' – внешний носитель электронной памяти. Его объем измерялся в тетрабайтах; обычно его использовали… правильно, курьеры почтовой службы. Одного такого ящичка хватало, чтобы передать данные для целой планеты, начиная от распоряжений правительства и банковских переводов и заканчивая частной перепиской.

– Господин губернатор, – начала женщина по-английски. К счастью, Павлу Петровичу переводчик не был нужен. – Я Валерия Шеннон, прокурор Кресент-Сити, Новый Техас. В этом кейсе – база данных прокуратуры и планетарной полиции по 'Сынам свободы'.

– Благодарю, – ответил губернатор. Взяв кейс, он отдал его секретарю. – Сведенья будут переданы в Госбезопасность.

– Куда вы направляете беженцев? – спросила Валерия.

– В санатории и пансионаты на морском побережье, – ответил Павел Петрович. – У нас как раз закончился 'бархатный сезон', так что проблемы с размещением не будет. Впрочем, если вы хотите, можете остановиться в гостинице за свой счет.

– У меня нет денег, – раздраженно ответила Валерия. Наличных при ней было немного, а о счете в новотехасском банке можно было забыть. – Я отправлюсь с остальными.

– Что ж, – сказал губернатор, – Тогда я подброшу вас до стоянки автобусов.

– Тогда и я с вами, – сказал Симонов-младший. – Я уже вызвал свой флаер в космопорт. С твоего разрешения, отец, я переночую на даче. Не хочу появляться на базе до завтрашнего утра.

– Хорошо. Павел Петрович попрощался с капитаном 'Марфы-посадницы' и приказал космодромному водителю рулить на стоянку.

Пока платформа мчалась над бетонной полосой, Дмитрий беседовал с Валерией.

– Я правильно поняла, что губернатор ваш отец (Симонов-младший кивнул). Какая удивительная встреча.