На дальнем рубеже

Золотухин Дмитрий Евгеньевич

– Командир, мы накрыли их, – возглас оператора радара отвлек генерала от изучения данных о повреждениях своих кораблей. 'Зеленый-1' и 'Зеленый-4' уничтожены.

'Зелеными' на военном жаргоне Альянса называли землян. Порядковый номер обозначал положение имперских кораблей в боевой линии. Генерал Ванслиперкин поднял голову, бросив взгляд через стекло рубки. Вдали медленно гасли две новые звезды – облака плазмы, в которые превратились могучие корабли. Два земных ударных крейсера, в том числе флагман, с находившимся на борту комфлота Феликсом Кэткартом, прекратили свое существование.

– Огонь по 'Зеленому-2' и 'Зеленому-5', – скомандовал генерал. Поворот 'все вдруг', курс 290-30.

'Свобода'

стала неторопливо поворачиваться правым бортом к неприятелю. Одна за другой, ракеты покидали пусковые контейнеры. Внезапно курс флагмана пересекла шестисотметровая туша вспомогательного крейсера. Его командир, пришедший в космофлот Альянса из торгового флота, попросту проигнорировал генеральский приказ. Рулевой 'Свободы' резко поднял нос, уклоняясь от столкновения. Экс-торгаш исчез из вида. Ванслиперкин бросил взгляд на обзорный экран, и увидел, как три вспомогательных крейсера Альянса разлетелись на куски. Остальные корабли повстанцев пока держали строй. Теперь оба клина Альянса двигались почти параллельно неприятельскому строю – 'почти', потому что имперцы по-прежнему приближались, стремясь выйти на дистанцию артиллерийского удара. Обе стороны продолжали ракетную перестрелку. Сильный взрыв потряс 'Свободу' – первое прямое попадание. Но ударный крейсер по-прежнему был боеспособен. Погиб еще один вспомогательный крейсер, 'Свобода' получила вторую ракету, но и противнику досталось: взорвался 'Зеленый-2'. Еще один имперский крейсер вывалился из строя; радар показывал, как от 'Зеленого-5' отваливаются куски корпуса. Этого землянам хватило: уцелевшие имперские корабли обратились в бегство. Набрав ускорение, они легко оторвались от повстанческого флота, связанного тихоходными вспомогательными крейсерами. Имперские истребители также покинули поле боя, садясь в ангары уцелевших земных кораблей.

– Курс на перехват 'Зеленого-5' – приказал Ванслиперкин. – Огонь прекратить. Предложим имперцу сдаться.

– Я думаю, нам стоит послушать переговоры между Ванслиперкиным и земным капитаном, – усмехнулся Витт, подключая видеосвязь мостика к экрану ЗКП. – Скоро наш флот пополнится еще одним крейсером.

Видеосвязь между 'Свободой' и земным кораблем вскоре была налажена. На экране рубки (и, соответственно, ЗКП) появился имперский капитан. Из-под шлема скафандра смотрело бледное благородное лицо офицера.

– Это капитан Грэдуэлл, англичанин, командир ударного крейсера 'Адмирал Энсон', – сказал подполковник Витт. – Редкий упрямец.

На второй половине экрана ЗКП появилась лошадиная физиономия Ванслиперкина.

– Твое положение безнадежно, Ричард, – сказал он. – Сдайся, и ты и твои люди будут служить Альянсу в прежних чинах. Ты меня знаешь, я не стал бы играть с тобой в игры.

Экран погас: связь прервалась. В следующую секунду 'Свобода' затряслась под ударами двенадцатидюймовых снарядов. Расположенный в глубине корпуса ЗКП не пострадал, но на схеме корабля несколько отсеков зажглись красным светом. Витт вывел на экран изображение с камеры внешнего обзора. На месте 'Энсона' расплывалось облако раскаленных газов – все, что осталось от земного корабля. И от трехсот матросов и офицеров, отдавших жизни за Землю и императора.

– И правду упрямец, – заметил Макалистер. – Нашу 'Свободу' придется долго чинить.

– Что вы хотите, – сказал Уайт не то с досадой, не то с гордостью. – Это же мои соотечественники.

– Если все твои соотечественники будут так же рьяно защищать Империю, как эти, – нам придется тяжело, – жестко сказал Макалистер. – Большой кровью придется платить за каждый успех. Большой кровью….

28. 18 Января 2767 г. Орбита планеты Дальняя.

– По местам, господа офицеры, – приказал полковник Завьялов. Входя в шаттл, майор Дмитрий Симонов бросил взгляд на плазменное 'окно', отделяющее ангар транспортного корабля, на котором размещался личный состав 184 авиагруппы, от забортного вакуума. Через голубоватую дымку 'окна'

был виден зелено-голубой шар Дальней.

184 авиагруппа участвовала в злосчастной карательной экспедиции адмирала Кэткарта, но так и не приняла участие в бою. По плану, личный состав и 'Мистрали' авиагруппы (находившиеся, кстати, на разных транспортах) должны были быть высажены в захваченном первым эшелоном десанта космопорту Кресент-Сити. Но все вышло иначе. После разгрома имперского флота командующим транспортным соединением контр-адмирал Тернер приказал немедленно возвращаться на Дальнюю. Транспорты успели уйти в гиперпространство, прежде, чем победоносный флот мятежников вышел на дистанцию ракетного обстрела. Сейчас транспорты спешно разгружались. Империя находилась в обороне, и гарнизоны лояльных планет, подобных Дальней, необходимо было усилить. Войдя в шаттл, майор сел в кресло. Резкий толчок катапульты (лишь частично погашенный компенсором) выбросил челнок из ангара. Через полчаса, прорвав облака, шаттл опустился на базу Таллиевань. С серого неба на поле военного космодрома сыпался мокрый снег, опускаясь на лужи на бетонном покрытии. Дмитрий поежился и подтянул выше молнию на форменной куртке. Он вернулся на Родину. Теперь ему предстояло защищать ее.

– Майор Симонов, вы отвечаете за разгрузку матчасти и техников эскадрильи, – приказал вышедший из шаттла полковник Завьялов. – Проследите, чтобы все москиты были разгружены, собраны и размещены в ангарах. Потом можете быть свободны'.

'Полковник опять свалил на меня самую грязную работу', – подумал Дмитрий. Но приказ есть приказ.

– Есть, господин полковник, – четко ответил он.

29. 31 Января 2767 г. Планета Дальняя, город Порт-Артур. Флаер Дмитрия Симонова плавно опустился на стоянку перед гостиницей 'Ориент'. Над Порт-Артуром сгущались синие сумерки; с неба сыпалась холодная морось – обычная погода для местной зимы. Дмитрий вошел в холл и сказал подошедшему охраннику: – Я приглашен госпожой Шеннон.

– Да, вас ждут, – кивнул охранник, сверившись со своим наручным коммом. Номер 912.

– Я знаю, – ответил Дмитрий и вошел в лифт.

Валерия Шеннон ждала своего кавалера в номере. Она была одета в полупрозрачное платье из черных кружев, предназначенное не столько скрывать, сколько подчеркивать ее прелести. Поцеловав девушку, Дмитрий снял куртку и сел за стол, расстегнув парадный мундир: в номере было жарко.

– Ужин при свечах, – Валерия зажгла три свечи на подсвечнике, погасила свет и села за стол.

– Как хорошо, – вздохнул Дмитрий, пригубив красное вино. – Говорят, вино – утешение неудачливых полководцев и обманутых мужей. Хоть я и не женат, но зато плохой вояка.

– Бедный ты мой воин, – улыбнулась Валерия. – Даже мне понятно, что твоей вины в поражении нет.

– И правда, оставим это, – вынуждено улыбнулся Симонов. – Какие новости?

– Сейчас как раз передают, – нажав клавишу на наручном комме, Валерия включила большой экран в углу номера.

Шла передача 'World News'. Незнакомая журналистка читала:

– Напоминаю, что указом Императора, новым премьер – министром Империи Земли назначен лидер партии Человечества Юрий Ганецкий. Вчера Сенат утвердил его в должности.

'С учетом десятидневного разрыва в связи, это было 20 января, – подумал Дмитрий. – Всего через два дня после того, как известие о разгроме Кэткарта дошло до Земли'.

– Сегодня премьер-министр Ганецкий издал указ о призыве резервистов на военную службу. Также он вернул на военную службу вице-адмирала Всеволода Сибирцева, командовавшего имперским флотом в битве при Асти. Ганецкий заявил, что мятеж на Новом Техасе будет подавлен, а его главари понесут ответственность за свои преступления.