На дальнем рубеже

Золотухин Дмитрий Евгеньевич

– Я Гриф, – приказал полковник Риччи, переключившись а 'общий' канал. – Прекратить огонь!

Затем он увеличил мощность встроенного в шлем громкоговорителя до максимума. Его голос загремел над дорогой.

– Говорит полковник имперской Звездной пехоты Джон Риччи. Бунтовщики, ваше положение безнадежно. У вас есть пятнадцать минут, чтобы выйти с поднятыми руками. После чего мы атакуем и пленных брать не будем!

Не прошло и пяти минут, как уцелевшие мятежники вышли на обочину с поднятыми руками. Риччи усмехнулся: враги все еще боялись Звездной пехоты. И, значит, для Империи не все еще потеряно. Джон мрачно смотрел на боевой скафандр, в котором провел весь день. Вздохнув, он оглядел землянку – его жилище и одновременно штаб 'оперативной группы Риччи'. Помимо стола и двух стульев, ее обстановка состояла только из двух спальных мешков – командира и начштаба группы. Переносной комм и лампа были сдвинуты в угол

стола, на котором денщик расставлял ужин для господ офицеров. Приказав ординарцу заменить блок питания в командирском скафандре, Джон сел за стол, глотнул чая, а затем перешел к каше с тушенкой. Подполковник Джонстон уже начал обедать, не дожидаясь приглашения. Сегодня 'оперативная группа Риччи' встретилась с тяжкими испытаниями, которые с честью выдержала. Потеряв авангард в имперской засаде, военачальник Альянса развернул дивизию в боевой порядок и повел наступление на перевалы по всем правилам военного искусства. За день десантники отбили шесть атак мятежников, поддержанных танками и артиллерией. Один раз позиции Звездной пехоты бомбили атмосферные штурмовики, но последующие попытки москитов мятежников атаковать позиции Звездной пехоты были пресечены имперскими истребителями. Ответные налеты имперских москитов также не впечатляли: трижды за день эскадрилья атмосферных штурмовиков бомбила позиции Альянса. Впрочем, даже такая поддержка помогла Звездной пехоте успешно отбить атаки бунтовщиков. Сухой треск автоматов оторвал господ офицеров от походного ужина. Грязно ругаясь, Джон влез в скафандр и включил связь.

– Говорит пост 7, нас атакуют! Парни в скафанд….

– Это рейнджеры, – сказал Риччи подполковнику Джостону. – У мятежников только они носят бронескафандры.

Полковник устроился у входа в землянку. Наблюдая за дорогой из этого импровизированной щели, он выругал себя, что не догадался прикрыть батальон окопами с востока, пока была такая возможность. Но переживать было некогда: требовалось отдавать приказы, ведь комбат штурмовиков молчал.

– Роте В выдвинуться к штабу и приготовиться к бою. Роте А занять позиции роты В. 1 танковому выдвинуться к дороге восточнее штаба.

– Господин полковник, – послышался голос комбата. – Где вы?

– В штабе, – ответил Риччи. – Скорее!

Через две минуты в щель к полковнику спрыгнул Марк Стоун, комбат штурмовиков. Подоспевшие солдаты, которым место в крохотном окопе не досталось, залегли по сторонам шоссе.

– Не стрелять! – приказал Риччи. – Первыми начинают танкисты!

И удовлетворенно вздохнул услышав, как комбат повторил приказ по батальонному каналу. На дороге послышался рев танковых моторов. Вскоре в свете местной красноватой луны из темноты стали выступать силуэты бронированных машин. Риччи напрягся: наступал решающий момент боя. Если кто-нибудь из его людей выстрелит, танки сомнут роту гусеницами. Никто из штурмовиков не выстрелил. И вот справа, от близкой сопки, загрохотали орудия имперских танков. Меньше чем за минуту пять машин мятежников вспыхнули белым водородным пламенем. Во всполохах огня стали видны пехотинцы мятежников в бронескафандрах. На них обрушился ливень пуль. Мятежники попытались атаковать, но залегли, прижатые к земле пулеметным огнем. Сзади загремели взрывы: срабатывали мины, предусмотрительно установленные перед фронтом бригады (ставшим теперь тылом). Затрещали пулеметы: первая рота вступила в бой. Попав под огонь пехоты и танков, уцелевшие мятежники отступили. Вспомнив о своих обязанностях, Джон Риччи предоставил подполковнику Стоуну командовать батальоном, а сам решил оценить обстановку. По приказу полковника, расчет батальонного 'Зубра' выпустил БПЛА. Изображение с ночной камеры, установленный на беспилотнике, передавалось на планшетный компьютер Риччи. Вскоре в объектив попала цепь солдат в бронескафандрах. поднимавшихся на гору Сергеева севернее шоссе. За пехотой следовала пара 'Зубров'. 'Батальон рейнджеров, – подумал Риччи. – Еще час, и они отрежут нас от горы'. Еще один батальон наступал южнее дороги. Третий батальон мятежников, попавший 'под раздачу' отступил по шоссе к востоку.

– Внимание, говорит Гриф, – начал Риччи, переключившись на 'офицерский' канал. Приказываю отступить на запасную позицию. Артдивизиону прикрыть отход огнем.

Штурмовой батальон 'оперативной группы Риччи' колонной шел по лесной дороге. Впереди ревели моторами восемь танков; за ними шли десантники двух пехотных рот; два 'Зубра' замыкали колонну. Третья рота штурмовиков и взвод 'Бизонов' отходили к заблаговременно построенным укреплением по другой дороге.

– Говорит Д-1, – раздался в наушниках голос командира головного дозора. Впереди на поляне – мятежники. Батальон и три 'Зубра', идут цепью вверх по склону.

Риччи быстро обдумал ситуацию. Ему представился шанс разгромить батальон элитных войск повстанцев. Но сделать это можно было, только используя внезапность.

–

Броне – стоп машина! – приказал он. Рота А выдвигается к опушке правее дороги, рота В – левее. Атаковать вслед за танками. Затем он повел своих солдат через лес. Полковник хотел лично возглавить атаку, 'проверить на прочность' лучших бойцов мятежников.

Лежа у корней местной сосны (или как там оно называется по-научному) Джон Риччи наблюдал за цепью мятежников. За серыми силуэтами, казавшимися светлыми на темном склоне (не угадали мятежники с камуфляжем) двигались темные громады самоходок. Пора. Полковник переключил связь на танковый канал.

– Танки – вперед! – приказал он!

Восемь машин выехали на поляну и открыли огонь, одновременно разворачиваясь в цепь. Одна за другой, не успев сделать ни одного выстрела, вспыхнули все три самоходки мятежников.

– Огонь! – скомандовал Риччи по 'общему' каналу.

Ливень огня обрушился на пехотинцев Альянса. На такой дистанции автоматы были неэффективны против воинов в бронескафандрах. Но снаряды танков, пулеметные пули и ракеты Звездной пехоты несли смерть. Не давая врагу опомниться, полковник Риччи скомандовал атаку. Имперские танки и пехота двинулись вперед; противостоять им повстанцы не могли. Несколько ракет взорвалось на лобовой броне танков, не причинив им вреда. Горящие 'Зубры' способные при других обстоятельствах уничтожить любую бронетехнику, озаряли белым светом поле боя, вернее – бойни. Джон застрелил мятежника из 'Сполоха', запятнав серый бронескафандр темной кровью. Защита врага вынуждала его стрелять почти в упор. Бросив взгляд налево, он увидел двух мятежников, сидящих в воронке от танкового снаряда. Один из повстанцев был вооружен автоматом, другой – ручным ракетометом. По видимому, они надеялись подпустить имперский танк поближе и всадить ракету в слабобронированный борт. Риччи дал очередь из 'Сполоха'. Оба врага упали, но затем гранатометчик поднялся, вновь направляя на танк гранатомет. В этот момент очередь спаренных автопушек с верхней башенки танка разорвала мятежника на куски. Пуля ударила полковника в грудь, не пробив скафандр. Риччи выстрелил в темный силуэт врага, свалив того на землю. Но когда он подбежал поближе, мятежник поднялся, нацеливая автомат. Риччи поднял пистолет-пулемет, взглянул в красивое женское лицо под стеклом шлема… прежде чем пули 'Сполоха' превратили это лицо в кровавую кашу. 'Хорошо, что Империя не берет женщин в десант, – подумал он. – Впрочем, смерть в воздухе или в вакууме не слаще смерти на суше'. Бой завершался; мятежники были перебиты или бежали. В плен сдалось тридцать девять повстанцев. Тактический компьютер показал, что штурмовой батальон потерял всего восемь человек убитыми и одиннадцать – ранеными. Имперская бронетехника потерь не понесла.

– Дело сделано, – объявил Риччи по 'общему' каналу. – Эвакуируйте наших убитых и раненых, а также пленных. Отходим на запасную позицию. Третий взвод роты А прикрывает отход.

Теперь 'оперативной группе Риччи' предстоял бой в окружении. 52. 16 сентября 2767 г. Планета Дальняя, долина реки Изобильной.

– Гражданин генерал, командование москитных сил сообщает, что вы больше не можете рассчитывать на поддержку с воздуха, – сказал генерал-майор Андерсен, отложив принесенную связистом распечатку.

– А она раньше была, эта поддержка? – генерал-лейтенант Монтгомери стукнул кулаком по столу. – Имперские штурмовики ходят у нас по головам, а наши москиты удирают, едва завидев врага! И как я теперь буду снабжать рейнджеров?

Вопрос был не праздный. Хотя Столичная дивизия и высадившаяся восточнее Сахарных гор бригада рейнджеров окружили 'оперативную группу Риччи' на горе Сергеева, обе дороги через перевалы, проходившие севернее и южнее этой горы, простреливались имперской артиллерией. Попытка 25 дивизии пробиться через Сахарные горы южнее успеха не принесла: войска Альянса были отброшены свежей 76 бригадой Звездной пехоты. Таким образом, пока группа Риччи держалась, снабжать рейнджеров можно было только по воздуху. Москитные силы Альянса честно попытались это сделать и потеряли множество шаттлов и истребителей прикрытия, сбитых имперскими 'Мистралями'. 'Окруженные' имперские десантники держали дивизию и бригаду войск Альянса, прикрывая направление на Троицк. Чтобы наступать на восток, войска генерала Монтгомери должны были уничтожить 'оперативную группу Риччи'. Ричард подошел к окну фермерского дома, превращенного в штаб 8 корпуса, и некоторое время смотрел на черный на фоне синих сумерек хребет Задняя Лапа. Невдалеке кричала женщина: по-видимому, солдаты их охраны штаба в очередной раз оприходовали местную крестьянку. Ричард Монтгомери не считал необходимым сдерживать подобные 'развлечения'. Охватившее весь запад Северороссии партизанское движение научило повстанцев, что с жителями Дальней, 'большими патриотами Земли, чем сами земляне' не было смысла играть в демократию. Только террор, как полагало командование экспедиционного корпуса, мог удержать фермеров Дальней от обстрела войск Альянса. Впрочем, пока расстрелы заложников и показательные сожжения деревень давали противоположный результат.