На грани апокалипсиса
Шрифт:
После этого случая Сэдлер был отозван из Германии в Вашингтон, в отношении него было проведено служебное расследование, результатом которого стало снятие Сэдлера с должности и вывод его в резерв. Только через одиннадцать месяцев он вновь был зачислен в штат и был назначен на должность, но должность второстепенную и малозначительную: его назначили инспектором хозяйственного отдела. Это был сильный удар по самолюбию Сэдлера: такое назначение – он понимал это – не соответствовало его деловым качествам, но он надеялся, что это назначение временное и что скоро ему вновь поручат участок
Этого, однако, не произошло. Мало того: вскоре Сэдлер испытал удар еще более сокрушительный. Когда в сорок седьмом году на базе Управления стратегических служб было создано Центральное разведывательное управление, места в нем для Сэдлера не нашлось. Его фамилию собственноручно вычеркнул бригадный генерал Эрвин Райт, заместитель первого директора ЦРУ контр-адмирала Роскоу Хилленкоттера – так, по крайней мере, шепнули Сэдлеру его «доброжелатели».
Оправившись от удара и придя в себя после месячной пьянки, Сэдлер решил вернуться к тому занятию, которым он занимался с 1934 года и вплоть до начала его работы в УСС, а именно – в Федеральное бюро по наркотикам. С шефом данного бюро Гарри Анслингером Сэдлер продолжал поддерживать отношения. Однако и здесь его ждало разочарование: Сэдлеру была предложена должность всего лишь инспектора нью-йоркского отделения этого бюро.
Только в мае пятьдесят третьего, когда Сидней Готтлиб (кстати, он проходил по всем документам в Управлении как Шерман Гриффорд) предложил Сэдлеру сотрудничество, тот немного воспрянул духом. Надежда на возвращение в разведку либо в контрразведку в нем еще теплилась.
Но и тут мечтам Сэдлера не суждено было сбыться: ни разведкой, ни контрразведкой здесь и не пахло. Ему было предложено участвовать в работе одного из звеньев секретной программы «Ультра», по которой он должен был проводить испытания новых видов наркотиков на людях «второго сорта»: бродягах, проститутках, безработных, наркоманах. По долгу своей основной службы в Бюро по наркотикам, последних в списке «знакомых» Сэдлера было более чем достаточно. Сэдлер дал согласие Готтлибу на его предложение.
Для этой цели он, бывший контрразведчик Пол Сэдлер, под именем Моргана Холла снял две смежные квартиры в нью-йоркском районе Гринвич-Виллидж. Здесь помимо испытаний наркотиков и их воздействия на психику человека (особое внимание уделялось препарату «сераним») проходили испытания и технические новинки, разработанные для ведения разведывательной работы и других оперативных целей: кино– и фотоаппаратура, микрофоны повышенной чувствительности, звукозаписывающая техника.
В результате обе квартиры были буквально нашпигованы хорошо замаскированными разведывательными устройствами; данные с этих устройств поступали в отдельную комнату, о существовании которой знал и был вхож в нее только он, Пол Сэдлер. Отсюда, из этого «командного пункта», он вел и свои наблюдения над испытуемыми.
– Долго возились с дверью?
– Совсем не возился, – Бредли достал из кармана связку из трех ключей, покачал ее на колечке и опустил в подставленную Сэдлером ладонь. – Забирайте. Они мне больше не понадобятся.
Сэдлер усмехнулся, бросил ключи на столик рядом с бутылкой и жестом пригласил Бредли занять прежнее место. Он вспомнил, как три дня назад, когда он обедал в одном из кафе, к нему обратилась молодая женщина:
– Мистер, это не вы обронили ключи?
Сэдлер посмотрел туда, куда показывала женщина, и с удивлением увидел рядом со стулом связку своих ключей. Подняв их, он хотел поблагодарить женщину, но увидел ее уже выходящей из кафе.
Этой женщиной была Марта Майер, сестра Людвига, а вытащил ключи из кармана Сэдлера и снял с них слепки его механик Бриджис, тот самый, у которого некогда были трения с законом и который узнал Сэдлера. Привлекая его к этой операции, Людвиг (а именно он по заданию Бредли организовал ее) ничем не рисковал: при оформлении машины Сэдлер не видел Бриджиса. Бредли наблюдал за происходящим в кафе через витрину, сидя в машине.
– Ловко. Красивых вы себе помощниц подобрали.
– Общественница, – отмахнулся Бредли.
– Кто?
– Так в Советском Союзе называют людей, которые занимаются общественно-полезным трудом в свободное от основной работы время, причем даром.
– Ясно, – кивнул Сэдлер. – Благотворительное общество помощи иностранным шпионам.
– «Разведчикам» – мне нравится больше, хотя какой я разведчик… Трус, предавший свою родину. Ведь таковым вы меня считаете, признайтесь?
– Да ладно вам, – добродушно махнул рукой Сэдлер и направился к бару. – Зачем вам понадобился трюк с ключами? Не могли ко мне просто подойти?
– Мог, конечно… Но тогда бы исчезла интрига встречи.
– И сколько вы «пасли» меня?
– Недолго. Четыре дня.
– Правильно меня вышибли, – Сэдлер принес две большие крутобокие рюмки, содовую, разлил виски, разбавил водой и тяжело устроился в кресле напротив. – Старый я стал, совсем нюх потерял. Четыре дня таскать за собой хвост и не заметить!.. – Сэдлер сокрушенно качнул головой.
– Да не убивайтесь вы так. Вы не заметили «хвост», Пол, потому что не ожидали его и не проверялись. Зачем проверяться честному человеку, не ведущему игру и не участвующему в разработках секретных программ? – Бредли взял рюмку и приподнял. – За встречу?
Сэдлер, тоже потянувшийся было за рюмкой, замер и прошил собеседника взглядом: иронию и намек в словах Бредли он уловил без труда. Посидев в неудобной позе секунду, все же дотянулся до рюмки. Они чокнулись, выпили.
Несмотря на кажущуюся непринужденность разговора, оба испытывали скованность: Бредли – от неизвестности окончания встречи, Сэдлер – от неясности ситуации.
– Хотите узнать, как сложилась моя судьба после Германии? – спросил Сэдлер.
– Нет. Я ее знаю. Я следил за вами вплоть до вашего ухода из УСС. Я даже знаю о том, что случилось в Германии. В сорок шестом, незадолго до своей смерти, мне рассказал об этом следователь Пакстон. Мы тогда с ним случайно повстречались в Вашингтоне.
– От чего он умер?
– Сердце.
– Жаль его. Это ведь он должен был тогда вести те документы… В последний момент я переиграл… Жаль его… – повторил Сэдлер. – Ну что ж, тогда расскажите о себе. Признаться, я потерял вас из вида почти сразу же.