На грани апокалипсиса
Шрифт:
– Только он мог тебе… проболтаться о том, что дядя обучал нас фотоделу и что у меня оно получалось лучше, чем у него.
– Я видел его сегодня. А еще он мне… проболтался, что ты по уши в меня влюблена. Но это мы с тобой обсудим позже. Сейчас важно – эти. Всё остальное – потом. Всё, Марта, поезжай домой и жди меня.
Она упрямо мотнула головой:
– Нет. Сделаем по-другому. Сейчас я поеду к Людвигу, а ты задержи их до моего возвращения.
– Марта, не мешай мне. С ними я справлюсь сам, вы можете все испортить… Сейчас надо мной и так меч висит…
– А как зовут ее?
– Эльза. Зачем тебе?
– Как зовут эту тварь, я запомню на всю жизнь, – она провела ладонью по его щеке. – Я имела в виду твою жену…
Бредли аж поперхнулся. Он даже подумал, что неправильно понял ее вопрос.
– Как зовут твою жену? – повторила она.
– А-а… Даша. Дарья, а что?
– Я хочу передать тебя Даше в целости и сохранности, живого и здорового. Сделай так, как я говорю, хорошо? Ну хоть раз в жизни… Сделай. Поверь мне и сделай. Ну прошу тебя.
Тем временем музыка закончилась. Бредли увидел, как к столику подходят «друзья»; продолжать разговор, а тем более спор, было уже нельзя.
– Ну что, ты не оставила мне выбора, дорогая, – официально проговорил Бредли; «друзья» уже рассаживались напротив. – Очень жаль… Скажи Фреду, пусть несет рыбу.
Марта поднялась, натянуто улыбнулась:
– Извините, господа, – дела. Надеюсь, вы дождетесь меня, и мы еще сегодня увидимся?
Гарднер пристально посмотрел на Бредли, но, увидев, что тот остается и уходить не собирается, успокоился.
– Не беспокойтесь, Марта, мистеру Бредли скучать мы не дадим, – слащаво проговорила Эльза. – А вас мы будем ждать с нетерпением.
Когда Марта уже ушла, Бредли похолодел: он забыл отдать ей портфель. Портфель жег его; сейчас, при сложившихся обстоятельствах, его необходимо было спрятать в надежное и безопасное место. Таким местом был сейф в кабинете Марты, но… портфель так и остался стоять у его ног под столом.
Бредли посмотрел на Гарднера:
– Ждали с моей стороны ход?
– Опасался…
– Нет логики. Я на таком же полулегальном положении, что и вы. Нет, документы у меня в порядке, но… тесный контакт с полицией для меня нежелателен. Для вас, думаю, тоже. Так что, давайте… Какую работу вы мне хотели предложить? И вообще, откуда вы?..
– Из Южной Америки, – Гарднер закурил, откинулся на мягкую спинку дивана.
Эльза поставила локоток на стол, уперла подбородок и с полуулыбкой продолжила:
– Мы приехали сюда ликвидировать одного вероотступника. Он сбежал, прихватив с собой кое-какие документы, и теперь вздумал заняться шантажом. Грозится отправить эти документы либо в ФБР, либо опубликовать их, если ему не заплатят кругленькую сумму. Недавно стало известно, что прячется он здесь, в Нью-Йорке.
– Не легче было бы договориться?
– Конечно, легче. И договорились бы… Дело не в деньгах… Дело в принципе. Вы ведь знаете, как фюрер поступает… и поступал с предателями и изменниками.
– Хотите сказать: Гитлер жив?
– Гитлер мертв, – жестко сказала Эльза. Она сказала это, не изменив ни позы, ни взгляда. – Вы же сами сказали: об этом объявили миру. Здесь прозвучало слово «фюрер», а не «Гитлер».
Подошел официант, принес для Бредли запеченную в сметане форель: от ее вида и запаха разыгрался бы аппетит даже сразу же после сытного обеда.
Но приступить к рыбе Бредли не успел: вновь заиграла музыка и Эльза томно поднялась.
– Пойдемте… Успеете еще съесть вашу форель.
– Может быть, все-таки спросим согласия у вашего мужа? – Бредли бросил взгляд на Гарднера. Тот даже не пошевелился; полулежал на мягкой спинке и курил.
– С мужем я договорюсь.
«Черт… портфель… нельзя выпускать его из вида».
Они не стали уходить вглубь, встали с краю танцплощадки. Посетителей в ресторане заметно прибавилось, танцующих – тоже: свободных столиков не было.
Эльза прижалась к Бредли на пару сантиметров плотнее, чем того требовали правила приличия, и сразу же заговорила разгоряченным шепотом:
– Сейчас вы поедете с нами, и мы закончим этот вечер в другом месте. А потом прекрасно проведем с вами и всю ночь… Вы мне понравились.
– А как же Майкл?
– За него не волнуйтесь, и ему перепадет тоже. Он мне муж только на время этой командировки. К тому же порядком уже надоел.
«Удивительная штука – время. Не меняя своего хода, оно может тянуться нескончаемо долго, а может лететь. Сейчас оно, кажется, остановилось. Этот чертов танец не закончится никогда». Бредли не сводил (по возможности) взгляда с портфеля и Гарднера.
– А как же все-таки Марта? Ведь я обещал, что мы дождемся ее.
– К черту вашу Марту. Вы думаете, если она моложе, то лучше меня? Черта с два… Сегодня я докажу вам обратное, – продолжала тихо говорить Эльза, прижимаясь плотнее.
– Ну что ж, я с удовольствием приму эти доказательства, только… у меня встречное предложение.
Эльза чуть «отлипла» и с любопытством заглянула Бредли в лицо:
– Да? Какое же?
– А что если остаток сегодняшнего вечера и… ночи нам провести вчетвером? У вас у обеих будет возможность наглядно продемонстрировать свои способности. «Прости, Марта, но другого варианта задержать эту… самку до твоего возвращения я не вижу». Как вам такой вариант?
От такого предложения Эльза даже остановилась и несколько секунд смотрела на Бредли с прищуром:
– Вы думаете, она согласится на это?
– Я уверен: она выполнит любую мою просьбу.
– Тогда ждем вашу Марту. Я бы тоже была не прочь выполнить любую вашу прихоть.
Музыка стихла; танец закончился; они пришли на свои места. Эльза заказала форель себе и Гарднеру.
– Ждем Марту, – сказала она ему. – Сегодня отдыхаем. Вся работа – завтра.