На грани измены
Шрифт:
— Но больше всего раздражает то, что дело Рязанцева получила Ларка, — возмущается он.
— В вашей семье не принято радоваться за успехи другого? — с сарказмом спрашиваю я, что не укрывается от Романова, но он снова не подает вида.
— Не в этом дело… — он делает паузу. — Она его не вывезет, Мих.
— Я так не думаю, — отрицательно качаю головой. — Лара умная и хваткая. Рязанцев очень часто приводит её в пример другим нашим коллегам. Разве это не заметил?
— Да какая к черту разница, заметил или не заметил! — взрывается
— Даже так? — удивленно вскидываю брови.
— Да. А вот почему он отдал это дело моей жене, — Романов стискивает зубы, — для меня остается большой загадкой.
— А для меня нет, — честно отвечаю я, и моему другу это совсем не нравится.
— Миха, ты говоришь какими-то загадками, — хмурится он и замолкает.
Его мобильный мгновенно оживает. Он подносит гаджет к уху, чтобы прослушать голосовое сообщение, но звуковой датчик срабатывает не сразу, и мне отлично слышно, кому принадлежит голос. Я рефлекторно достаю свой телефон и, смахнув по экрану, включаю диктофон.
— Вадя, так ты приедешь… — после слова «приедешь» Вадим убавляет звук.
Наши взгляды встречаются. На этот раз лицо Романова застывает в невозмутимой гримасе. Что ж, пора раскрыть все карты.
— Давно у вас? — я киваю на мобильный.
— Мих, это не то, что ты…
— Думаю? — переспрашиваю насмешливо. — А о чем тут думать, если все очевидно. Я задаюсь только одним вопросом: какого черта ты подкладывал под меня свою любовницу?
— Мих, о чем ты? — совершенно непонимающим тоном спрашивает Вадим.
— Выключай режим идиота, Вадим, — бросаю резко. — Тебе свою жену-то не жаль?
— Тебя не касаются мои отношения с Ларой, — рычит он.
— С какой из них? — язвительно усмехаюсь.
— Ни с той, ни с другой.
— В этом ты прав. Но! — поднимаю указательный палец вверх. — Ты поступил как последний ублюдок, когда оставил свою жену на морозе в тоненьких колготках, а сам свалил. У тебя совсем мозги отбило? Или это Бережная руководит всем твоим мыслительным процессом?
— Откуда ты знаешь ? — зло выплевывает он.
— Потому что я сам лично забирал твою жену с того места, где ты её оставил, — отвечаю, стиснув зубы. — Ты совсем ни хрена не понял? Она ведь запросто могла подхватить воспаление лёгких.
— Мих, тебя это не касается.
— Ошибаешься, — качаю головой. — Никто не имеет права так поступать с другим человеком. Она — моя подруга.
— Да какая она тебе подруга? — Романов нервно усмехается. — Это я твой друг. Только ты, похоже, позабыл об этом.
— Вадим, ответь-ка мне на вопрос? Настоящие друзья пытаются разрушить семью? Или, может, они делают всё, чтобы загубить карьеру своего друга? Или нет, — я нарочно делаю удивленный вид. — Наверное, они поджигают квартиру родственников своих лучших друзей.
Выражение лица бывшего друга становится обеспокоенным, а после слов о поджоге проскальзывает испуг.
— Вы с Бережной
— Миш, ты все не так понял… — начинает он, но я резко обрываю его.
— На протяжении стольких лет ты был моим самым близким другом, Вадик. Что тобой двигало, когда ты творил все это дерьмо? — громко восклицаю. Я складываю пальцы в кулаки, едва сдерживаясь, чтобы не вломить по его физиономии.
Он молчит. Ничего не комментирует. Знает, что любое слово может быть использовано против него. Но меня это молчание с каждой секундой раздражает все сильнее.
— Из-за тебя, друг, — выделяю намеренно и подхожу вплотную к Романову, — я чуть не лишился всего. Только попробуй еще раз приблизиться к моей семье. А это ты заслужил.
Мой кулак впечатывается в нос Вадима, но тот даже не делает попытки ответить. Левой рукой я хватаю его за грудки и заношу правую руку для очередного удара. В этот момент открывается дверь моего кабинета, и на пороге возникает Виталий Андреевич.
— Не имею привычки подслушивать, но ваша беседа была крайне занимательной, — Рязанцев демонстративно хлопает в ладоши. — Ты сам вырыл себе яму, Вадим.
Моя хватка ослабевает, а через секунду я совсем отпускаю Романова, из ноздрей которого сочится кровь.
— Ты можешь молчать столько, сколько посчитаешь нужным, но это не спасет тебя от последствий. Если ты действительно замешан в поджоге, — Виталий Андреевич делает паузу, — последствия будут значительными.
— Разве есть какие-то доказательства? — он наконец обретает речь.
— Ты забываешь, где работаешь, Вадим, — Рязанцев тут же поправляется, — работал.
— Что вы хотите этим сказать?
— Думаю, ты и сам это отлично знаешь.
— Вы меня увольняете? — фыркает он.
— Конечно, — отвечает начальник словно это уже давным-давно решенный вопрос. — Мне не нужны двуличные люди в коллективе. А также всем вам известно, что я не терплю предателей. Кстати, об этом я говорю почти на каждой планерке.
К моему удивлению, Вадим снова ничего не отвечает. Он молча встает и идет к двери.
— Бережной тоже можешь передать, что здесь ей больше нечего делать, — холодно бросает Рязанцев вслед удаляющейся фигуре.
— Еще увидимся, — не оборачиваясь, пожимает плечами Вадим, со всей силы хлопнув дверью кабинета.
Глава 23
Инга
Наконец-то я возвращаюсь домой. Очень волнительно, особенно если учесть последние события, которые происходили со мной на протяжении этих недель. По правде говоря, я сама попросила врача оставить меня на пару-тройку дней под наблюдением. Мне нужна была небольшая пауза прежде, чем снова оказаться рядом с Мишей. Так скажем, собрать все мысли воедино.