На грани полуночи

Маккена Шеннон

Когда она снова смогла мыслить, то поняла, что не может вздохнуть. Его вес просто раздавливал ее.

Лив оттолкнула Шона.

– Воздух, – прохрипела она. – Не могу дышать.

Шон скатился в сторону. Воздух охладил ее тело в том месте, где их склеило потом. Она попыталась подняться, коснувшись себя между ног.

Ничего себе! Вот дерьмо. Она была мокрой. Они не использовали презерватив.

Или, если быть честной, это он не использовал, а она промолчала.

Шон неловко взглянул на нее, но

тут же отвел взгляд.

– Я не хотел этого делать. Я никогда… черт. – Он казался почти смущенным.

Лив сползла с кровати, изо всех сил пытаясь вспомнить, сколько времени прошло. Она обходилась без секса так долго, что перестала следить за циклом. Она была где-то посередине. Прямо в опасной зоне. Великолепно. Еще один элемент неопределенности, чтобы скрасить ей жизнь.

Лив почувствовала, как большие руки поднимают ее на ноги. Шон поднял ее на руки, заставив вскрикнуть от страха, но он держал ее у твердой груди так легко, будто она была ребенком. Поставив ее в ванну, он схватил съемный душ и стал поливать ее водой. Он раздвинул ей ноги и начал намыливать. Его руки будто извинялись. Лив смотрела на его макушку, расслабляясь от успокаивающей, нежной ласки.

– Не знаю, что и думать, – сказала она. – Пятнадцать лет пустоты. Затем моя жизнь разваливается на части, появляешься ты, и все во мне всколыхнулось. Я не знаю, что чувствовать.

– Я тоже. – Он вытер ее последним сухим полотенцем для рук. – Думаю, ты оставила во мне отпечаток, или что-то вроде того. Ну, знаешь, как собаки привязываются к одному человеку, и ни к кому больше не идут.

– Да уж, – фыркнула Лив, – у тебя целый букет собачьих качеств.

– Каких? – усмехнулся он. – Верность? Стойкость? Самоотверженная храбрость?

«Да, да и еще раз да».

– Не думаю, что в тебе какой-то отпечаток, – сказала она решительно. – Думаю, ты прекрасно обходился без меня.

– Потому что спал с другими женщинами? – Его голос ожесточился, а руки перестали двигаться. – Думаешь, то, что происходит между нами, не имеет для меня значения? Это перевернуло всю мою жизнь.

– Я не принимаю противозачаточные, – выпалила она. – И могу забеременеть.

Он поцеловал ее руки.

– Почему-то это меня не пугает.

Лив освободила руки и закрыла ими лицо.

– Не говори глупости. Это безответственно и нервирует меня.

– Прости, – тут же отступил Шон. – Ты превратила мои мозги в кашу.

– О боже. Как приятно иметь такое сильное влияние на мужчину. А тебе не кажется, что время немного неподходящее? Спасаться от кровожадного убийцы, мучаясь от утренней тошноты, – это же предел мечтаний.

– Мы сможем поговорить об этом более разумно, если что-нибудь поедим, – заметил он. – В любом случае, есть еще противозачаточные, которые можно принимать на следующее утро. Но ты устала. Тебе нужно топливо.

Первый же кусок заставил ее замереть от восторга. Это был всего лишь медово-ореховый энергетический батончик, но с райским вкусом.

Также как и крекеры с арахисовым маслом, сардины в масле и банка теплой кока-колы. Они сидели вместе на кровати, скрестив ноги, и жадно ели с волчьим аппетитом.

– Не могу поверить, что ем это дерьмо, – проговорила Лив. – Так вкусно.

– Изысканная кухня минимаркета. – Шон вручил ей еще один намазанный крекер. – Держись меня, детка, если хочешь жить долго.

– Так что мы здесь делаем? – спросила она. – Мы не можем вечно прятаться в этой комнате, поедая крекеры и занимаясь диким и безудержным сексом.

– А хотелось бы, – задумчиво протянул Шон. – Но у меня есть друг, у которого мы можем пересидеть. Она ждет нас сегодня поздно ночью.

Лив напряглась и рассердилась на себя за это.

– Она?

Шон поднял руки в защитном жесте.

– Бог свидетель, это не бывшая любовница. Никогда не испытывал ни малейшего желания трахаться с Тэм. Она пугает меня до смерти. Она просто очень необычный, э-э, друг.

– Пугает? Тебя? – Лив фыркнула. – Бога ради. Вернись в реальность.

– Если хочешь знать правду, я тот еще трус, – признался он.

– Правильно. Большой трус. – Она закатила глаза. – Насколько она необычная?

– Тебе нужно встретиться с ней, чтобы понять. Тэм не поддается описанию.

– Неважно, – сказала Лив. – Сначала, мне нужно связаться с родителями.

– Дэви уже это сделал. Они знают, что ты в безопасности.

Она вздрогнула от взрыва сухого смеха.

– Вот уж нет, Шон. Они знают, что я с тобой, – поправила она его. – Они не знают, что я в безопасности.

Он вручил ей свой сотовый:

– Звони. Если у тебя есть силы.

Глубоко вздохнув, Лив набрала номер Эндикотт-Хаус. Трубку схватили после первого же звонка.

– Алло?

– Мама? – спросила она. – Это я. Я…

– Боже мой, Ливви. Ты с ума сошла? Где ты?

– Я с Шоном, – попыталась успокоить мать Лив. – Все в порядке, я в безопасности.

– Как ты могла так со мной поступить? Возвращайся домой сейчас же!

– Вообще-то… нет. Я исчезну на некоторое время. Я…

– Полиции нужно поговорить с тобой, Ливви! Этот человек опасен!

Ха. Ее определение опасности в последнее время резко подкорректировалось.

– Ты неправильно поняла, – объяснила она. – Шон меня спас.

– Ты пытаешься наказать меня, Ливви? – Голос матери надломился. – Когда уже будет достаточно боли, чтобы ты остановилась? Когда это прекратится? Когда?

Лив проглотила все, что хотела сказать. Нет смысла. Никто не слушал.

– Обними за меня папу, – сказала она. – До свидания, мама. Я буду на связи.