На хвосте удачи
Шрифт:
– Можете забрать этот обед и это вино к себе в камеру. Пусть они хоть немного скрасят ваше заключение. И – прощайте.
Лис поклонился всем дамам. Взгляд его остановился на поднявшей голову Нати и замер – точно в изумлении. Но тут его подтолкнул конвоир:
– Бери еду и шагай!
Дамы провожали глазами высокого англичанина.
– Ах, как жаль! – с истинным сожалением произнесла донна Розалия. – Как жаль! Такой приятный человек, сильный мужчина…
Подкравшаяся Нати с надеждой заглянула ей в лицо.
– Так, может, стоило
Госпожа губернаторша качнула головой, отвечая то ли на незаконченный вопрос девушки, то ли собственным мыслям:
– Вы совершенно правы, дон Алонсо! Этот англичанин – очень умный, ловкий и опасный человек. Нельзя оставлять его в живых. Дамы, мы можем ехать по домам. Нам больше здесь нечего делать. Ты что-то сказала, моя милая?
Нати, прикусив до боли губу, помотала головой и отвернулась от Алонсо, шепнувшего ей на ухо:
– Но попытка была хороша, дорогая кузина!
Фокс ввалился в камеру, нагруженный припасами и слегка пьяный.
– С какими приятными доннами мне пришлось пообщаться! Ну, давай налетай, разбирай!
Корсары с шутками и смехом освободили его от еды.
– И как же ты все это заработал? Чья на тебе одежка?
– Уж не совратили ли тебя эти испанские дамочки?
– Да я для них вроде новой редкой зверюшки в зверинце!
– Он их заболтал вусмерть, – ворчал боцман, – вот они и откупились, не чаяли уж, как от него отделаться! А это что за красавчик был с ними, все рожу кривил?
– А это, Джонни, великий адмирал дон де Аламеда!
– И чем он велик? – Боцман внимательно оглядывал грушу, прежде чем взять ее в рот, точно боялся, что испанцы начинили ее ядом.
– Тем, что взял в плен Лиса и его команду, конечно! А сеньорита, пожалевшая нашего Реми, его родственница или невеста – уж очень он над ней трясется…
– Кстати, насчет Реми, – негромко сказал старший помощник. – Подойди сюда, капитан.
Лис послушно опустился на колени рядом с Реми. Парень дрожал в ознобе – ухудшение или просто лихорадка, вызванная растревоженными ранами? Лис стянул с плеч куртку, укрыл раненого.
– Как ты? На-ка выпей.
Реми жадно сделал несколько глотков вина губернаторши. Сказал слабым голосом:
– Та девушка… испанка… она оставила мне…
– Лучше взгляни! – нетерпеливо перебил обычно выдержанный Берни. Он развернул сверток и… Лис осел на пятки. Перед ним лежали четыре метательных ножа. Ножи Нэтти.
– И записка. – Берни даже не стал подносить ее к глазам – похоже, за время отсутствия капитана он выучил ее наизусть. – «Ждите и будьте наготове. «Красотка» у ближнего причала».
Фокс огляделся. Его команда радостно и шумно наслаждалась импровизированным пиром. Трое – над Лисом завис еще и боцман, продолжавший жевать грушу, – выжидательно смотрели на него.
– Что это значит, капитан? – не выдержал Берни.
Эндрю пожал плечами и сказал, как само собой разумеющееся:
– Значит, Нэтти действует и пытается
– Гм, в отношении юбок юнга, похоже, от тебя заразился! – глубокомысленно заметил боцман. – Мог бы передать через свою испанскую подружку пистолет какой-нибудь, что ли…
– А фрегат тебе в корзинке принести не надо?
Засмеявшись, Лис легко вскочил. Энергия и радость просто переполняли его. Широко улыбнулся старшему помощнику:
– Ну что, мы с тобой ошибались в отношении Нэтти?
Не склонный так быстро менять свою точку зрения Берни пробормотал:
– Может, это ловушка…
– Зачем, скажи, строить ловушки, если нас и без того не сегодня-завтра вздернут?
Возразить на это было нечего, и корсары начали проверять, насколько быстро они могут справиться с оковами.
Нет, она не могла ошибиться!
– Карла!
Высокая девушка в рыночной толпе мимолетно оглянулась на оклик и двинулась дальше.
– Карла! – Подобрав юбки, Нати кинулась за ней, сразу оставив далеко позади почтенную дуэнью. Толпа гомонила, торговала, клубилась и расступаться не спешила. Подпрыгивая, Нати видела, что девушка с некоторой поспешностью направилась с площади прочь. За ней не успеть!
Изрядно потрепанная и помятая Нати вырвалась за пределы рыночной площади и сразу увидела отступавшую перед двумя мужчинами Карлу. Один из них сделал странный жест – что-то вроде отдания чести. Сказал внушительно:
– Сеньорита де Аламеда желает с тобой поговорить! Ведь так, сеньорита?
– Да, благодарю вас, – пробормотала Нати. Мужчины отошли в сторону, но поглядывали бдительно. Ах вот как, кузен?! Значит, кроме дуэньи, ты прикрепил ко мне еще и переодетых в гражданское солдат? Теперь придется еще и их за нос водить…
С площади вырвалась и сеньора Алисия – рукав порван, мантилья набок. Укоризненно качая головой и отдуваясь, толстенькая испанка спешила к ним.
– Ах, сеньорита, ну нельзя же быть такой… неожиданной! Почему вы не остановились и не подождали меня, когда я вас окликала? – Ее глаза настороженно прищурились. – А кто эта сеньора?
Нати поглядела на Карлу – та стояла молча, посверкивая по сторонам глазами, похоже, соображала, как себя вести. Или куда бежать.
Нати непринужденно взяла ее под руку:
– Это моя подруга Кар… Каролина Лопес. Когда ты прибыла из Гаваны? Почему сразу не дала о себе знать?
– Да только сегодня, – мгновенно подхватила новоявленная Каролина. – А когда ты окликнула меня на рынке, я решила, что мне просто чудится. Как ты добралась и устроилась, моя милая?
Она крепко обняла Нати. Когда та пробормотала ей в ухо: «Я тебя убью!» – поспешно разжала объятия и с сияющей улыбкой поглядела на Алисию. Та, удовлетворенная приличным видом девушки и радостью, с которой ее приветствовала сеньорита де Аламеда, расслабилась.