На изломе чувств
Шрифт:
Достаю из пакета маленькую фигурку, по всей видимости, ангела. Приятно ли мне? Безусловно да.
– Ты можешь поставить ее куда хочешь. Я сначала хотела купить кулон, но подумала, что не все такое хотят носить на себе, а вот это рядом с собой можно. Ну там в сумку положить или на стол рабочий поставить. А еще можно в машину, сам решишь, да?
– Да, Оль, сам решу. Спасибо, мне такого никто и никогда не дарил.
– Так мне цветов тоже никто не дарил. Это мои первенцы.
– Первенцы,
– Подожди, это еще не все, вот.
Оля ставит на стол большой круглый пирог с надписью: «Михаил»
– Тебе не нравится, да?
– Очень нравится, Оль.
– Тогда почему ты такой?
– Какой?
– Другой.
– Присядь, пожалуйста. Скажи, вы теперь дружите с Марком?
– Ну не то что бы дружим, но он перестал ко мне придираться, мы вполне нормально общаемся. Это плохо?
– Это хорошо, но если что-то не так, скажешь об этом мне, договорились?
– Хорошо.
– И еще, я уезжаю завтра, насколько не знаю, надеюсь на неделю.
– Зачем?!
– По работе надо.
– Ну как же так? А можно мне с тобой?
– Нет, ты останешься здесь, я туда еду не развлекаться.
– А с тобой точно нельзя?
– Нельзя.
– Только зря деньги тратила, - с досадой в голосе произносит Оля.
– Ты о чем?
– Ни о чем. Фильтрую базар.
– И все же, на что ты потратила деньги?
– На чулки и.. не важно.
– Встретишь меня через неделю в чулках, и в том, что ты еще купила, хорошо?
– Хорошо.
– Ну что, давай есть пирог.
***
Демонстративно захожу в спальню и хлопаю дверью. Марк как будто и не слышит, хотя я точно знаю, что все он слышит и прекрасно понимает.
– Ты что-то хотел?
– нехотя поднимает на меня взгляд.
Присаживаюсь к нему на кровать и забираю телефон.
– Ты ведешь дурацкую игру, Марк, я даже понимать тебя уже не хочу и искать оправдания твоим поступкам. Ты взрослый парень и в состоянии понять то, что я тебе сейчас скажу. Не смей лезть к Оле, не трогать ее, не смотреть на нее так, как ты делал это сегодня. Я тебе руки вырву, если что-то такое хоть раз еще увижу.
– Ревнуешь?
– А пусть и так. Тебя это не должно волновать. В отличие от тебя, я признаю очевидные вещи- ты был прав, не прошло и месяца, выражаясь твоим языком, как «я на нее запал». Так вот, не лезь к ней, живи своей жизнью, не надо вмешиваться в нашу жизнь.
–
– А мне плевать. Ей нравлюсь я, а не ты. Мы с тобой игрушками мериться не будем и воевать я с тобой тоже не намерен, просто уясни, что Оля со мной и все. Не нравится- я предоставлю тебе другое жилье. Завтра я уезжаю примерно на неделю и буду надеяться на твое благоразумие. Спокойной ночи.
***
– Я не знала, что ты так рано.
– Оль, иди спать, пять утра всего, как ты вообще услышала?
– А у меня шестое чувство, - стоит в какой-то легкой пижаме, с заспанными глазами и спутавшимися волосами. Смешная донельзя.
– Может ну его и не поедешь?
– У тебя опять плохое предчувствие?
– Нет, просто хочу с тобой. А раз с тобой нельзя, так оставайся здесь, - улыбается Оля.
– Нет, Олька, у меня самолет через два часа. Все, будь хорошей девочкой, заряжай телефон и держи его при себе. Про все остальное помнишь?
– Помню.
– Ладно, до встречи, я позвоню.
– Пока.
Сама тянется ко мне на носочках и легонько целует в губы, спасибо, что не в щеку. Открываю дверь и выхожу из дома, вслед мне, в очередной раз слышатся какие-то шепотки и плеск воды.
Глава 24
– Доброе утро.
– Почему ты никогда не стучишь в комнату? Это неприлично, Марк.
– А ты закрывай ее на ключ, чтобы наверняка. Непривычно тебя как-то видеть в десять утра не за уборкой, прям диво дивное.
– А это плохая примета- убирать в доме до тех пор, пока уехавший не прибудет до места назначения.
– Ясно. Тяжелый случай.
– Ты о чем?
– Извини, Ольчик, я собственно для этого и пришел. У меня для тебя очень плохая новость. Судя по тому, что в руках ты теребишь чудо техники, под названием телефон, стало быть ждешь звонка от своего уехавшего путника. Проблема в том, Оленька, что он не позвонит. Самолет немного того, в общем кранты ему.
– В смысле?
– В прямом. Телевизор надо включать, там уже останки показали.
Смотрю на него и не понимаю, так не шутят и лицо у него серьезное. Нет, этого не может быть!
– Оль, ты лучше присядь, а то побледнела вся. Давай я тебе чего-нибудь принесу.
– Какие останки ты видел? Самолета?! Может это ошибка и не тот самолет!
– Нет. Видел останки Михаила Сергеевича, вот полчаса назад их ел, думаю это как раз они, очень вкусные, прям такие сочные, мясные. Судя по тому, что остались только три буквы «МИХ», остальное съел собственно сам хозяин. Кстати, мне кажется, ты немного переборщила с луком, а так пирог очень даже хорош. Люблю мясные пироги.