На краю совершенного мира
Шрифт:
– Сейчас будет больно, но потерпи. – С этими словами он взялся за её нос и дёрнул слегка в сторону. Ида вскрикнула от пронзительной боли и отшатнулась назад, выронив тюбик из рук.
– Спокойнее. Скоро заживёт. Уверен, ты получала увечья и более страшные. Одевайся и присаживайся. Мы ещё не закончили.
Ида зажала нос ладонью и недоверчиво пронаблюдала за тем, как мужчина прошёл за стол и уселся в кресло. Он закинул ногу на ногу, дотянулся до записного блокнота, который после раскрыл. Девочка подняла чёрное платье с пола, вновь облачилась в него, с неприязнью представляя, как женщина в чепце носила вещь прежде, как едкий пот её въедался в ткань. Подняв тюбик, Ида присела на стул. Мужчина
– Итак, Идалия, получила ли ты то, чего желала? Оправдались ли твои представления? Каким ты видела этот мир до приезда?
Девочка задумалась.
– Большим и светлым. Я представляла, что здесь живёт много людей, таких же, как в поезде. Представляла… что здесь никто не голодает, все едят хлеба вдоволь, могут менять вещи когда захотят, живут где захотят. Но здесь даже лучше, чем в моём воображении. Еды больше, и вкус её не напоминает ничего прежнего. Новые запахи и словно бы… новые цвета.
– Что ты чувствуешь?
– Удивление, радость. Это… сродни счастью. Если бы мне вновь предложили условие от всего отказаться, я бы не стала задумываться и сделала всё, что от меня зависит.
Мужчина выпустил облачко дыма и сделал запись в блокноте.
– Убийство брата того стоило?
Ида нахмурилась. Вопрос показался ей колким и крайне неприятным. «Я не убила его, нет… не смогла. Но ты об этом не узнаешь».
– Да, – ответила она как можно строже. – Мы ведь жертвуем чем-то, чтобы приобрести новое.
– Главное – самому не пасть жертвой. – Мужчина кивнул. – Хорошо. Что ты планируешь делать теперь?
На лице девочки отразилась растерянность. Она забегала глазами по комнате в поисках ответа, но на ум ничего не приходило. «Действительно, что я теперь буду делать?»
– Не знаю.
– Ты не подумала об этом, когда соглашалась на условие?
– Нет.
– Почему?
– Я… мне просто хотелось есть. Я завидовала тем, кто выходил из поезда, ведь они были сыты и красивы. Мне надоело подбегать и просить кусок хлеба, зная, что даже за это придётся терпеть побои и унижения. Я знала, что тётка всё равно отдаст лишь крошки, если я принесу его домой, а делиться с ней не хотелось. Только из-за Густава…
Мужчина сделал очередную затяжку.
– Ты не подумала о том, чтобы спастись вместе с братом?
Вальтеру показалось, что Ида впала в ступор. Глаза её сначала расширились, затем поблёкли. Пальцы нервно затеребили ткань платья.
– Я не знала, что можно… ведь условие… Условие было избавиться, разве нет?
Мужчина сделал запись.
– Ты права, конечно. Чего бы тебе сейчас хотелось?
– Не знаю. Осмотреться. Я ведь ещё не увидела всего, да?
– Конечно. Что ж… тогда я провожу тебя в твою комнату.
– Мою комнату? – удивилась Ида.
– Разумеется. У всех должна быть своя комната. Сможешь отдохнуть, однако скоро придёт портной и снимет мерки для пошива. Будь готова спуститься. Аста сказала, что ты пожелала оставить пальто? Поверь, оно тебе больше не понадобится.
– Ну да, – согласилась Ида, – может, позже я его отдам.
Глава 10
Через пару часов пришёл портной. Девочке пришлось спуститься, чтобы его помощница смогла снять мерки с худощавого тельца. Пока Ида стояла голой, она наблюдала за ужасом, что искажал лицо незнакомой девушки. Вероятно, ей ещё не доводилось видеть столько синяков и шрамов на одном ребёнке, а спрашивать, откуда всё это, она не решалась. Суетилась с верёвкой в руках, прикладывая её то к спине, то груди, то к ногам. Что-то высчитывала тихо и делала записи на клочке бумаги. Когда девушка закончила, Ида оделась. Вальтер обсудил с портным заказ и его цену. Они о чём-то поспорили, затем пришли к соглашению. Девочку отправили в комнату.
Где она находится, Ида уже знала. Без труда преодолела высокие ступеньки, придерживаясь за перила, прошла узенький коридорчик, свернула направо и остановилась в небольшом проёме, где друг напротив друга располагались две деревянные двери, выкрашенные в белый цвет. Одна вела в её новую обитель, а вторая…
Девочку пробрал интерес. Куда же вела вторая дверь? Спрашивать этого у мужчины она не стала. В тот момент её больше интересовала собственная комната, которой прежде Ида никогда не имела. Теперь же ей хотелось знать больше. Девочка приблизилась к двери и прислушалась. Тишина. «Может, там никого нет? – подумала Ида. – Никто не узнает, что я заходила». Она осторожно взялась за ручку и потянула. Дверь осталась недвижной. Тогда девочка толкнула её, но и теперь ничего не изменилось. Ида разочарованно нахмурилась. «Закрыто». Она постояла у порога несколько мгновений, будто ожидала чуда, затем юркнула в собственную комнату, решив попытать удачи в следующий раз. Она ведь никуда не спешила.
Комнатка её оказалась маленькой. Пахло здесь древесиной – и совсем слегка отдавало табачным дымом. Интерьер представлял собой скромную картину: кровать у правой стены, шкаф бледного оттенка, по левую сторону небольшой письменный столик и табуретка. Напротив двери располагалось окно с узким подоконником. Его скрывала белая кружевная занавеска. Стены жёлтые и невзрачные. Их ничего не украшало. На полу, правда, был расстелен небольшой коричневый половичок. По оценке Иды: самое удобное и прекрасное место, а главное – оно принадлежало только ей.
Девочка прошла вперёд, взяла с табуретки свой старый грязный плащ. Сейчас только он и боль в некоторых участках тела напоминали о прежней жизни. Ида вывернула карманы: достала оттуда консервный нож, тёткин браслет, украденную в поезде шляпку и смятый листок, вырванный из книги – всё богатство, которое удалось приобрести. Теперь плащ потерял всякую значимость, и девочка бросила его на пол. Предметы она сложила на столик – и стала думать, как бы их применить. Железный кривой браслет был ей велик, и всё время падал с запястья. Нож ещё мог пригодиться, поэтому далеко прятать его Ида не собиралась. Шляпку она тут же нацепила на себя. В груди затрепетало чувство восторга. «Теперь я выгляжу так же, как и дамы из поезда», – подумала она, пытаясь пройтись вдоль комнаты ровно и грациозно. Мешковатое платье волочилось у ног. Ида всё время поправляла его, чтобы не споткнуться, в итоге о грации можно было забыть. Синяки под глазами и опухший нос тоже не придавали солидного вида, правда, девочка об этом не знала – и верила в то, что в шляпке она неузнаваема и красива. Ида взяла в руки вырванный смятый листок и пробежалась глазами по строчкам. «Что же здесь написано?» Она вспомнила название книги и попыталась представить себе её героев, однако воображение рисовало какие-то мрачные картины, напоминающие закоулки прежнего места жительства.
Девочке было трудно представить себе что-то ещё. Жизненный опыт её был мал, и за свои немногие годы она ни разу не оказывалась дальше отшиба.
Устав бродить, Ида запрыгнула на мягкую кровать и улеглась на спину, прижав листочек к груди. Взглядом девочка изучала серый потолок, ассоциируя его с небом и мутной водой реки Лан. Она прикрыла глаза и не заметила, как сознание поглотил сон. Ей приснилась холодная грязная вода.
– Ах ты, свинья! – Удар тётки был настолько сильным, что Густав свалился на пол, больно ударившись копчиком. – Думал, я тебя не найду?! Решил присесть на чужую шею?! Последний кусок хлеба из глотки вырвать?!