На ничейной реке
Шрифт:
– Объёмы у них, наверное, большие?
– Ещё бы! Они вывозят это дело фурами. Специальные конвои приходят и вывозят.
– И как награбленное через границу провозят?
– У них "крыша" серьёзная. Там всё схвачено. И пограничники, и патрули, и у самих "стахановцев" есть график спутников, чтобы ни они на улицах, ни их машины спутникам не попались. Да и если попадутся, не беда. В пограничных и военных органах у них всё схвачено.
– И сколько таких гадов тут ползает?
– Всех я не знаю. Когда я активно работал, годы назад, одновременно бригады четыре работало в городе.
– Ясно. А вот расскажи
Смотрящий на Захара Павлик заметил, что секунду на лице у того мелькнуло что-то вроде досады. Палыч тоже явно заметил это, поскольку он прищурился и как-то хищно оскалился.
– Понимаете, какое дело, - осторожно сказал пленник.
– Живут там ребятишки, но кто они на самом деле, я точно не знаю. И вообще, не знаю людей, кто бы знал всё о них. Моё мнение, что эту банду организовали западники. Либо армия, либо спецслужбы.
– С чего ты это взял?
– А логично же. Собрали банду из отморозков, дабы через них окрестности контролировать, чтобы не было тут жизни. Когда вот это всё началось, то тут ведь куча народу осталась. Многие быстро вымерли, а кое-кто неплохо закрепился. Небольшие общины остались и стали вести, так сказать, натуральное хозяйство. Но через год от них и следа не осталось. Я не знаю точно, но подозреваю, что им помогли ласты склеить.
Кроме того, не так давно, были "стахановцы", которыми руководил Миша Молдованин. Скользкий тип, опытный, но жадный сильно. Он в Дзержинском районе работал. Когда он полез в район "Семь Ветров", а вы знаете, что это настоящий Клондайк - огромный массив из многоэтажек, там работать, не переработать. Но помните ведь, что восточная часть этого района к самому Мамаеву кургану выходит?
Мишу предупреждали - не лезь туда, но он же самый умный. Четыре года назад это было. Как он на связь перестал выходить, то у меня контракт был, метнуться к нему, узнать, что там с ним?
– И что с ним?
– Кто-то их вырезал. На месте лагеря я там много крови увидел, стрелянные гильзы были, но ни одного трупа не нашёл. Унесли. Но кто это - фиг его знает. Но я почти не сомневаюсь, что это ребята с Мамаева кургана поработали.
– Ты их видел?
– Видел. Издалека, конечно. Негры там, настоящие. Говорят, что и русские среди них есть, загоревшие очень. У всех на мордах и телах какие-то полосы. Натуральные папуасы.
Павлика опять передёрнуло. Этот мужик, и правда, видел дикарей.
– Ну и ещё, все, кто с городом связан, уверены, что это именно они разрушили памятник Родина-мать. Возможно по указке западных хозяев. Взорвали, а потом из пушки или ещё как, добили. Все тут даже не сомневаются, что это их работа. Вот такие вот факты. Ещё кое-что про них знаю, но это уже из разряда болтовни, которую не проверишь.
– Расскажи вкратце, - попросил Палыч.
– Говорят, что они только в окрестностях Мамаева кургана лютуют. А городе людей и не трогают. Я знал нескольких ходоков, которые рассказывали, что пересекались с этими неграми в других районах. Наткнулись случайно, просто поболтали и мирно разошлись. Не знаю, может правда, а может и насвистели. Также болтают, что они там, в Зале памяти, какие-то ритуалы бесовские
– Понятно, - кивнул Палыч.
– А расскажи мне, Захар, про университет.
– Про который?
– Который ВолГУ.
– Что именно вас интересует?
– Кто там, что там?
– Я был там пять лет назад, когда на Горную поляну ходил. Там ведь наверху, на холме - Кардиоцентр и Перинатальный центр. А Университет пониже. Я туда заглянул во все эти здания - всё заброшено. Видно, что там изредка, возможно, кто-то жил давно, следы от костров на полу, часть зданий горелые. Но всё заброшено.
– А в общежитие их заходил?
– Нет. Оно же отдельно там. Университет на холме, а общага внизу, у самой Второй Продольной. Я в бинокль посмотрел, но ощущение, что там никого.
– Ясно.
Палыч посмотрел на Аркадия.
– Ну, что же, будем решать наши дела по очереди. Сперва с мечом этим вопрос решим.
– Пошлём парней?
– Зачем? Сами двинем. Так сказать, перебазируемся. Не стоит нам, в этой норе, дальше сидеть. Если какой шухер, блокируют нас тут на хрен, как крыс!
– Мы тут перекусить хотели?
– напомнил его товарищ.
– Хотели, - согласился командир.
– Но это и там, в доме с тайником, можно сделать.
Он перевёл взгляд на Захара.
– Про меч ещё ничего добавить не хочешь? Это я к тому, что если там сюрпризы какие-то будут или меча на месте не окажется, то мы очень расстроимся. И ты расстроишься больше всех.
– Я рассказал как есть, - спокойно ответил пленник.
– Смысл мне, в моём положении, мозги вам парить? Но я знаю только то, что заказчик сказал. На месте ли меч, он и сам, конечно, не знает. Но вот ключи, которые он мне дал, вы легко проверите, что они от нужной квартиры. Я покажу, где тайник и если даже меча там нет, то будет видно, что в полу тайник есть.
– Ладно, - сказал Палыч, поднимаясь с табурета.
Неожиданно он повернулся и посмотрел на Павлика. Сделав несколько шагов, он включил фонарик и направил его на лицо парня.
– Захар, - услышал зажмурившийся от яркого света пленник.
– Знаешь его?
– Первый раз вижу.
– А ты вглядись. Хорошенько вглядись.
– У меня память на лица хорошая. Никогда его не видел.
– А в пойме ты был?
– В волжской пойме?
– Да.
– Нет, не был. Что мне там делать?
– Ну, слухи-то какие-то про живущих там, ты слышал?
– Да слухов разных миллионы. Смысл к ним прислушиваться? Там половина из них - лютый бред.
– Ну, а про пойму, что болтают?
– Да ничего. Одни говорят, что там кто-то выжил. Другие, что смыло всех, когда ГЭС подорвали. Но это уже после было, как отсюда партизаны ушли.
– А у тебя какие сведения про пойму?
– Никаких. Там у меня заказов ни разу не было. Все только в городе.
– Ясно.
Яркий свет фонаря показ. Павлик открыл глаза. Когда зрение вернулось к нему, он увидел, что Палыча и Аркадия уже нет в комнату. Через несколько секунд зашел молодой боец, про которого Павлик знал, что того зовут Юрец.