На огне святом сожжем разлуку

Бердник Олесь Павлович

Переглянулись Горипал из Диводаром, и понял юноша, что последние пути к воле и жизни за какое-то мгновение будут отрезаны. Однако какой у них выбор? Лишь один-единственный ответ. Глянув на ясный луч солнца, который падал из высокого ставня, старый рыцарь сказал:

–  О чужой владыка, разве волю ты нам жаждешь подарить? Такая воля, такая ласка - позор для свободного рыцаря! Птице место или в дивоколе меж туч, или в могиле. Клетка - даже самая ценная - противна птице. Лишь правдивую волю я приму. А, впрочем, даже это ты бессилен подарить, потому

что сам разве имеешь волю? Ты - раб и пленник своего царства, войска, земли и богатства, награбленного в походах. Куда тебе деться от него? А я - свободен, и даже смерть - лишь последний подарок воли для меня. Ты понял, о чужой владыка?

Закричав от адского гнева, повелитель вскочил с трона, схватив рукоять меча. Но большим усилием сдержался, трудно нахмурился и долго думал о чем-то глядя под ноги. Затаив дыхание, ожидала стража, смущенно замерли возле престола близнецы, испугано поглядывая на обтрепанных чужестранцев.

–  Ладно - в конечном итоге хрипло отозвался владыка, и морщины разгладились на его темном челе - вы свободны, признаю! Кто не испугался силы, тот сохранил непокоренный дух. Однако утвердите свою волю мудростью и мужеством. Приготовлю для вас испытание. Выдержите его достойно - идите, куда пожелаете, мои дружинники вас пальцем не зацепят. Согласны?

–  Согласны - помолчав ответил Горипал и долго смотрел в глаза повелителю, тот встретил взгляд рыцаря спокойно, улыбаясь с едва заметной иронией - верю твоему слову. Показывай, что должны делать.

Пленных привели узкими полутемными переходами к каменистой плоскости, окруженной каменными стенами, на которых стояли часовые с луками и копьями. Вверху синел голубой свод дивокола, перед ними тускло блестели стрельчатые двери, украшенные причудливым металлическим узором. Наверху показалась фигура владыки, заинтересованные личика близнецов выглядывали из-за его спины.

–  Идите по одному - велел владыка - и пусть ваш Яр-Див попробует вас уберечь!

–  Сынок, не бойся!
– говорил Горипал, обнимая юношу - Если что - жду тебя в солнечном крае!

Рыцарь исчез в узком отверстии, двери глухо громыхнули, будто чавкнула громадная пасть. Парень со страхом ожидал, что будет дальше, изнывая от неизвестности. Не смерть страшна, не бой, не истязание, не муки, а неизвестность, которая ожидает человека в будущем.

–  Двигайся!
– наконец то крикнул ему часовой сверху.

Диводар с большим усилием открыл двери, ступил несколько шагов в маленькое помещение. Там стояли два чернокожих воина могучего телосложения, имея на себе лишь набедренные повязки. В их руках блестели короткие мечи, которыми они ритмично секли воздух, оставляя узенький проход от дверей к другому выходу.

–  Пройдешь целым - счастье твое!
– послышался голос владыки.

Диводар колебался лишь мгновение: ведь Горипал прошел! Чего же бояться? Когда он мертв - юноша тоже пойдет за ним. А если прошел счастливо - судьба обережет и Диводара!

Молниеносно пересек парень барьер крицы, лишь на плече у него остался кровавый шрам. Сразу же вскочил он к соседнему залу и ужаснулся. К нему приближались, грозно рыкая, два гигантских пятнистых зверя.

–  Смелее, сын мой! Смелее!
– послышался от противоположных дверей далекий голос Горипала - Глянь им в глаза и смело иди!

Запламенели глаза юноши бесстрашием, и шагнул он навстречу хищникам. Звери на какое-то мгновение растерянно остановились, и этого было достаточно, чтобы юный рыцарь уже очутился за закованными дверями.

Наконец он опять на площади, под лучами осеннего солнца. Перед ним стол, на столе два бокала с вином. Диводар, глянув на владыку, понял: в одном бокале - яд. Горипал улыбается ободрительно, он выпил свою часть, он жив.

Юноша смело выпил бокал, который стоял ближе к нему. И по нахмуренному лицу правителя понял, что остался жив.

–  Действительно, вы дети воли, - скупо ухмыльнувшись, отозвался владыка.
– Ваши кумиры оберегли вас. Идите, куда знаете, вы уже не пленники.

Их привели на крутой берег реки. Остановились около ветхого мостика. На той стороне ежились чащи елей и пихт, звали к себе, манили спокойствием, уютом, волей. Что-то вздрогнуло в сердце Горипала, он задумчиво посмотрел на владыку.

–  Еще не умер в тебе рыцарь, чужой владыка, пусть же дети твои воины пойдут тропой воли, которую ты даришь нам!

Помолчал владыка, отвернулся, махнул рукой:

– Идите!

Горипал пошел по шаткому мосту. Но едва достигнув середины реки, провалился. Ухватившись за края мостика, укоризненно глянул на правителя и прохрипел:

–  Вот твое слово… такова твоя верность.

–  Я помогу тебе, отче!
– крикнул Диводар, рвавшись к нему - Я сейчас!

–  Не смей!
– рявкнул повелитель, и туча стрел прервала путь юноше - Пусть спасает его воля, он на нее так полагался!

–  Сын мой - изнывая от напряжения, говорил Горипал - не верь владыкам! У кого в руках власть - тот насильник! Юноша, будь соколом воли! В дивоколе, за тучами, тебя не достигнут никакие путы!

Ослабели руки его, упал он в бездну, ударился головой о замшелый валун, окровавилась вода и понесла искалеченное тело пенистым руслом вдаль.

Правитель захохотал, взблеснув желтыми рысьими глазами:

– И этому желторотому дайте желанную волю! Только перед тем выпеките глаза! Ха-ха! Пусть летит слепой сокол в небо! Ха-ха-ха! Пусть летит!

Закричал, забился в сильных руках Диводар, но силился зря. Огненные зарницы упились в глаза, смели солнце, синее дивоколо, весь белый мир. Раскрылась багряная бездна, дыхнула пламенем, затопила юношу морем боли.

Его вбросили в шаткий челнок, толкнули на воду. Бурное течение подхватило, понесло. Еще долго преследовал его неистовый хохот насильников, или, может, то неистовствовали пороги, соревнуясь с пенистыми волнами, или грозы свирепствовали далеко в горах? Диводар чувствовал лишь одно: мир - безмерная мука, которой нет конца.