На орбите (в сокращении)

Нэнс Джон Дж.

— Какие-то неполадки? — спрашивает Кип встревоженно.

Билл в ответ усмехается:

— Нет. Просто пора переходить на нейтралку. — Пилот сдвигает ручку дросселя до упора, выключая ракетный двигатель, внезапное исчезновение тяги и ускорения создает у Кипа ощущение, что он снова падает, только на сей раз вперед.

— Мы в невесомости, — объявляет Билл. — Примите мои поздравления, дружище.

Он оборачивается, чтобы пожать Кипу руку:

— Вы официально вышли на околоземную орбиту.

— Так мы уже на ней? — Кип поворачивает

голову к иллюминатору.

— Будьте уверены. Эта орбита настолько стабильна, что мы могли бы продержаться на ней сорок, а то и шестьдесят лет.

Кип погружается в благоговейное молчание, он по-прежнему сидит, вцепившись в подлокотники, постепенно привыкая к новым ощущениям. Наконец Кип позволяет себе сделать вдох. «Шестьдесят лет», — думает он. Через несколько секунд к нему возвращается дар речи.

— В эту минуту, — говорит Кип, — я чувствую себя самым счастливым человеком на свете.

Сенатский подкомитет по космическим исследованиям. Административное здание «ХАРТ», Вашингтон, округ Колумбия, 17 мая, 11 ч. 00 мин.

Директору Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА) Джеффу Ширу нравится его пост. Но его передергивает от одной мысли о необходимости иметь дело с этими лицемерами — сенаторами и конгрессменами. Они уверяют избирателей, что оказывают поддержку космической программе, а сами лишь стараются ее выхолостить.

Джефф с жаром выступил на сегодняшних слушаниях. Представленные им бюджетные показатели верны, заявил Джефф Подкомитету, и он будет обращаться в средства массовой информации с жалобами на Конгресс всякий раз, как только конгрессмены попытаются урезать финансирование космической программы. Члены Подкомитета ясно дали понять, что вызывающий тон директора НАСА шокирует и оскорбляет их. Однако Джефф полностью уверен в себе — он знает, что Президент одобрит его действия. А еще приятнее сознавать, что его методы приносят результаты, загоняя Конгресс в угол.

Однако после слушаний, устроившись на заднем сиденье служебной машины, Джефф задумался, долго ли еще он сможет преподносить посредственные программы НАСА как великие достижения. Ведь не он один понимает, что это крупнейшее космическое агентство умирает. Программа замены шаттлов застопорилась. А в американском обществе нарастают опасные настроения — многим кажется, что частные корпорации способны справляться с проектами по освоению космоса гораздо лучше, чем правительство.

А тут еще Ричард Ди Фазио и его АКП изо всех сил стараются подставить подножку НАСА. Ди Фазио сделал карьеру на том, что пытается опровергнуть доводы Шира. И что еще хуже, публика ему верит.

И все же задача Шира состоит в том, чтобы добиваться финансирования для НАСА, убеждать общественность в великой ценности этого агентства. Однако временами он жалеет о том, что место директора НАСА не дает ему прав на убийство. И он точно знает, кто был бы его первой жертвой. Победа в битве государственного агентства с частными стала его личным делом.

На пути к штаб-квартире НАСА Джефф достает из портфеля пачку документов, подготовленных для предстоящего совещания, и первый же из них приводит его в бешенство.

«Ньюсуик» намеревается украсить свою обложку заголовком-вопросом: «МОЖЕТ ЛИ НАСА КОНКУРИРОВАТЬ С ЧАСТНЫМИ КОСМИЧЕСКИМИ КОМПАНИЯМИ?» Шир просматривает заполненные словоблудием страницы. Конечно, и за этим тоже стоит Ди Фазио. Шир погружается в размышления, ему в голову приходят весьма зловещие мысли. Что, если с кораблем компании «Американские космические приключения» случится авария? Что, если одна из кое-как сляпанных обувных коробок, которые они гордо именуют космическими кораблями, рухнет на Землю? Тогда мир получил бы подтверждение того, что путешествия в этих «космических лифтах» крайне опасны и полеты в космос следует осуществлять лишь под контролем могучего и мудрого правительства США.

Разумеется, он никому не желает смерти, он просто хочет убедить Конгресс в необходимости финансировать НАСА! А если кто-то и погибнет, НАСА выразит искренние соболезнования — и продолжит, невзирая на трудности, свою работу на благо всего человечества.

Глава 3

500 тысяч метров над Атлантическим океаном, 17 мая, 8 ч. 32 мин. по тихоокеанскому времени

Пронзительный металлический звон эхом отдается в кабине космического корабля. Кипу не хочется отрываться от иллюминатора, однако странный звук слишком громок, к тому же Кип ощущает скачок давления в кабине. Он поворачивает голову и одновременно чувствует, как что-то брызнуло ему на шею.

— Что такое, Билл?

Кэмпбелл не отвечает. Он сидит неподвижно, вытянув вперед руки, его наушники съехали набок. Что за черт?

— Билл!

Тишина.

— Билл! — Может, он решил пошутить? Если так, то шутка глупая. — Билл, ответьте!

Кип наклоняется вперед. В верхней части спинки кресла пилота появилось маленькое отверстие, перед глазами Кипа плывет в невесомости нечто, похожее на красное облачко. Оглянувшись назад, Кип видит на кормовой перегородке красные брызги и еще одно отверстие.

Он лихорадочно пытается расстегнуть ремень безопасности и, сделав слишком сильный рывок, проплывает над правым плечом Кэмпбелла. Вращаясь, как и положено человеку, впервые оказавшемуся в невесомости, Кип со стуком ударяется спиной о приборную панель, не отрывая при этом взгляда от лица своего спутника — глаза Билла широко раскрыты, на лбу виднеется маленькая красная дырка.

— О господи! — слышит Кип свой собственный возглас, одновременно стараясь удержаться на месте — он понимает, что может затронуть рычаг управления или нажать какую-нибудь кнопку. Уцепившись за что-то левой рукой, правой он трясет Билла, умоляя ответить ему.