На осколках тумана
Шрифт:
– Тогда? – уточняю я то, что меня зацепило.
– Я же говорю: старый кот, – напоминает мужчина, – я был гораздо моложе.
И на этот раз я отчетливо различаю в его голосе не улыбку, а едкую насмешку, которая вряд ли относится к его пушистому другу. Скорее, это ирония над собой, над своими представлениями, которые спустя годы кажутся наивными, и, возможно, не раз ломались или гнулись под гнетом реальности.
Мне как-то хочется поддержать его, вернуть веру в светлое. А еще мне снова хочется услышать не усмешку, в которой невольно сквозит
– Внешность не главное, – говорю я ему, и невольно кривлюсь от этой банальности.
Только собираюсь перекинуть разговор на другую тему, как слышу вопрос:
– Ты правда так думаешь?
И на этот раз в голосе Артема нет ни насмешки, ни улыбки, ни каких-либо иных оттенков эмоций. Голос какой-то бесцветный. Он словно отгородился, чтобы не дать мне подсказки.
Глава № 8. Даша
Мне кажется, это самый простой вопрос из всех, что звучали. Про работу и возраст – это из личного, некий доступ на свою территорию. А произнести вслух то, что давно знают и все – легко.
И потом, для каждого своя красота.
Я, к примеру, считаю Ольгу довольно красивой, и не раз говорила ей, что будь я мужчиной, утащила бы ее в загс даже силой. Пышные, чуть кудрявые черные волосы, огромные карие глаза, хозяйка, и, что интересно, ей заниматься домашним делами одно удовольствие, а еще это верный, надежный, проверенный друг. Но когда-то я познакомила Ольгу с другими своими друзьями, с прежней работы, и те, увидев ее, весьма удивились.
– Ты же говорила: она красивая, – послышалось со всех сторон изумление, когда Ольга ушла.
– Ну да, – ответила я, не понимая, к чему они. – Разве нет?
И когда они ответили, у меня возникло ощущение, что они увидели не Ольгу, а кого-то другого, человека, которого я не знаю и сама не видела никогда. И рост маленький, и вес ей надо бы сбросить, и сутулится, и нос какой-то огромный.
– Страшок, – припечатал в конце парень, с которым я хотела познакомить подругу.
– Идиот, – расстроилась я за подругу. – Ольга красивая, просто у нее южные корни.
С этим парнем у Ольги, ясное дело, ничего не срослось, но я до сих пор считаю, что он упустил свой шанс. И до сих пор считаю подругу красивой…
Нет, я не рассказываю об этом Артему: друзья – это тоже личное. Я просто даю уверенный и короткий ответ на вопрос, который повис между нами:
– Да.
И отчетливо слышу, как он медленно выдыхает. Негромко, едва уловимо, как бриз.
– Ты у моря? – озвучиваю мелькнувшие ассоциации.
– Нет, – его голос опять «улыбается», – хотя живу от него в двадцати минутах ходьбы.
– Это какой район города?
– Это за городом.
Он называет поселок.
И на этот раз медленно выдыхаю я. Прикрыв телефон ладонью, чтобы он не услышал, не почувствовал моего невольного разочарования.
Не то, чтобы я на что-то надеялась и чего-то хотела. Мы практически незнакомы, обмен именами – не в счет.
Просто… вряд
Я живу в старой части города, а он далеко и от новой. Если мы договоримся встретиться посередине той территории, которая нас разделяет, каждому из нас добираться как минимум два часа.
Два часа в одну сторону.
Два часа в другую.
То есть, четыре часа просто вычеркнуть.
При современном ритме большого города, думать, что мы захотим увидеть друг друга – все равно, что стоять на двух берегах широкой реки и пытаться найти призрачный мост.
– Извини, мне пора собираться домой, – начинаю неловко, и чтобы он понял то же, что я, поясняю: – старый город, пока доберусь…
– Да, конечно, – он легко отпускает меня, а потом, наверное, чтобы у нас двоих остались хоть и короткие, но приятные воспоминания, добавляет с улыбкой: – У тебя очень красивый голос, Даша.
– Спасибо, – благодарю скомкано и чуть резко и нажимаю отбой.
Вместо того чтобы собираться домой, я достаю из сумочки сигарету, зажигалку и выпускаю облачко дыма на чернеющий город в огнях. Мне кажется, это хоть как-то поможет избавиться от разочарования или хотя бы его приглушит.
В ход идет вторая сигарета, но и она ничего не меняет – лишь добавляет легкой горечи. Или это все весна и цветущие травы.
Жаль, что все так.
Нет, правильно и логично, но жаль…
Вспоминаю, как отстраненно звучал мой голос, когда мы с Артемом прощались, и усмехаюсь. Может, Костя и правильно сделал, что ушел без этого холода в спину.
Холодно.
От своих же слов холодно.
Мне хотелось сказать Артему, что мне тоже понравился его голос. А еще его улыбка, которой было пропитано практически каждое его слово. И мне нравилось то, что он писал без ошибок – такая редкость в поколение клипового мышления и социальных сетей.
Нравилось…
Уверена, теперь можно говорить об этом в прошедшем времени, потому что вряд ли он еще позвонит.
Он правильно меня понял.
Бросив последний взгляд на чужие окна, в которых плещется свет, я наконец собираюсь домой. Туда, где моей заслуженной компанией будут соседи, которые с трудом переносят даже себя, черные окна и притихший смартфон.
Но когда подхожу к дому, с удивлением замечаю в окнах комнаты свет. Яркий, слишком яркий, и не от бра, которое обычно включаю я.
Борюсь с дурными предчувствиями, но они давят на плечи так, что я с трудом заставляю себя подниматься на третий этаж. Ковыряюсь в замке, как будто ключи не родные, подхожу к комнате, и слышу громкую музыку, которая пронизывает старыми мелодиями советской эстрады весь коридор.
– Не повезло тебе, Даша, – проходя мимо, замечает сосед.
И тут же, словно сболтнул лишнего и теперь боится понести за это какое-то наказание, исчезает за своей дверью.
А я открываю дверь комнаты, которая оказывается незапертой. И вижу седовласую женщину – закинув ногу на ногу, она сидит на моем диване и делает звук телевизора громче.