На острие ножа

Кеннел Стивен Джозеф

Чего мне сейчас хотелось меньше всего — чтобы мною руководили незнакомые люди.

— Я ведь просила Офелию отстранить тебя, но теперь расследование получило федеральный статус, так что она уже не главная.

— Милая, я буду очень осторожен.

— Шейн, держи меня в курсе! Ты ведь знаешь федералов. Они стараются ни с кем не делиться… Что бы ни случилось, поддерживай со мной связь!

— Буду звонить дважды в день. Я люблю тебя!

Повесив трубку, я вышел из казино и прошел два квартала до переулка, где оставил арендованный «мустанг», и, как мне было велено, поехал на Пасифик. Мой путь пролегал мимо промзоны,

застроенной в основном складами и грузовыми дворами.

Через четыре квартала меня прижали к обочине два черных «линкольна-навигатора» с тонированными стеклами. «Мустанг» окружили четыре агента ФБР в черном. Меня выволокли из машины под дулом пистолета, надели наручники и не слишком вежливо затолкали на заднее сиденье первого «навигатора». Как только я очутился в машине, она с ревом рванула с места. Я повернул голову и увидел агента Лав.

— Извини, но Алекса не оставила мне времени. Ничего лучше придумать не смогла…

Она поспешно освободила мне руки.

— Пистолеты-пулеметы, которые мы вчера изъяли у «Чокнутых», — новенькие, российского производства. Некоторые выпущены меньше двух месяцев назад. Мое начальство считает, что «Чокнутые» получают товар от русской мафии, связанной с местными ячейками «Аль-Каиды». Департамент внутренней безопасности хочет перекрыть этот канал поставок.

— Мне нужно больше времени.

— Твоя жена просит вывести тебя из игры. Я сказала моему непосредственному начальнику, что я с ней согласна: скорее всего, в Хейвен-Парке ты под подозрением. И все же он попросил нас пока не сдаваться. Если честно, я и сама боюсь, хотя я кадровая сотрудница ФБР…

— Сегодня день прошел впустую, — сообщил я. — Алонсо вызвали в суд.

Офелия долго молчала и наконец сказала:

— Мне нравится твоя жена. Хотелось бы выполнить ее просьбу. С каждым днем ты все больше рискуешь!

— Если ты готова к риску, то я тем более, — заверил ее я.

— Нам придется действовать очень быстро. Без микрофона не обойтись. Старайся все время разводить их на разговоры! Лучше всего, если тебе удастся подобраться к кому-нибудь из начальства, например к Тэлботу Джонсу или сержанту Беллу. Когда мы их возьмем, у них будет больше оснований пойти на сделку и спасти свою шкуру… Если ты согласен на микрофон, я разрешу тебе поработать еще двадцать четыре часа. Если нет — все, прекращаем операцию.

Я понимал: микрофон для меня равносилен провалу. Если при обыске на мне найдут микрофон, никакие отговорки уже не сработают. Вот почему я отрицательно помотал головой.

— Значит, ты выходишь из игры.

— Ничего я не выхожу. Для тебя, как и для меня, эта операция — вопрос чести.

— Тогда надевай микрофон.

— Ходи подключенный или уматывай? Такой, значит, у меня выбор?

Офелия поджала губы и кивнула.

— Дай-ка мне эту штучку, — попросил я.

Она достала из сумочки цифровой диктофон и микрофон — приборчик чуть больше одноразовой зажигалки «Бик».

— Прислать к тебе кого-нибудь из техподдержки, чтобы помогли закрепить устройство? — спросила она.

— Не надо, сам справлюсь! — Я сунул диктофон в карман куртки. — Мне сейчас только еще одной стычки с федералами не хватало!

Меня высадили возле моей машины на Пасифик. Я сел в нее и, посмотрев в зеркала, нет ли хвоста, поехал в Висту. «Мустанг» я снова оставил в переулке, за два квартала от казино. Потом заковылял к себе в отель.

Я

обещал регулярно связываться с Алексой, но звонить ей не хотелось. Не хотелось снова ссориться с ней. И потом, я знал: Офелия все равно введет ее в курс дела. Поэтому я поднялся к себе в номер, плюхнулся на кровать и через несколько минут вырубился. Я спал как убитый — собственно, я и считал себя почти мертвецом.

Глава 28

Проснулся я оттого, что меня прижали к кровати. Открыв глаза, я увидел над собой смуглое плоское, как сковородка, лицо Алонсо Белла. Четверо сослуживцев крепко держали меня за руки и за ноги.

Я хотел крикнуть, но Алонсо затолкал мне в рот пару носков. Как я ни вырывался, меня перевернули на живот и защелкнули на запястьях наручники.

Кто-то надел мне на голову наволочку, и все вокруг сразу стало персиково-оранжевым. И все же я успел узнать тех, кто меня держал. Среди них было двое парней из утренней смены. Одного, Гэри Синглтона, в свое время вышибли из полицейского управления Пасадены. Вторым оказался чернокожий Рулон Грин. У двери стоял огромный бугай — таких в футболе ставят центральными линейными защитниками. С ним я не был знаком, только пару раз видел его в раздевалке. Звали его Орас Веларио. Кто-то сказал, что они с Алонсо дружат еще со школы.

Белл наклонился к самому моему уху и прошипел:

— Вот что, дружок. Сейчас ты поедешь с нами. И не вздумай умничать, а то пожалеешь!

Меня, по-прежнему с наволочкой на голове, выволокли из номера, потащили по коридору, вниз по лестнице и, очевидно, вывели черным ходом. Я понятия не имел, где мы и который час. Как только мы вышли на лестницу, наши шаги гулко загремели по бетонным ступенькам. Судя по звуку, мы покидали казино через какой-то подвал.

Потом меня затолкали на середину заднего сиденья то ли внедорожника, то ли просто большой машины. Два человека уселись с обеих сторон от меня. Взревел мотор, и мы куда-то понеслись. Я пытался разговаривать, хотя во рту у меня были носки, но всякий раз, как я что-то мычал, меня больно били по ребрам.

— Сиди тихо! — услышал я голос Алонсо.

Примерно через час мы повернули и вместо гудрона покатили по грунтовой дороге. Голова у меня раскалывалась; я пытался сообразить, что произошло. Может, они нашли мой мобильник в туалете и, несмотря на то что он промок, ухитрились извлечь из памяти злополучную эсзмэску? Может, они нашли диктофон, который я по недомыслию оставил на комоде? А может, так спешили поскорее утащить меня из отеля, что ничего не заметили? Меня охватила паника.

Наконец машина остановилась, меня выволокли и заставили идти по неровной поверхности. Ноздри уловили запах влажной земли, смешанный с резким сладким ароматом апельсиновых деревьев.

Потом кто-то толкнул меня сзади, и я упал на колени. С головы сорвали наволочку. Когда глаза привыкли к темноте, я увидел на небе молодой месяц. Видимо, меня привезли в апельсиновую рощу. Вокруг меня толпилась вся утренняя смена и еще несколько парней из дневной и ночной — все в штатском. Кляп изо рта вынули, но наручники не сняли.

Напротив, метрах в трех от меня, стоял Алонсо Белл.

— Мы знаем, это ты на нас стучишь! — сказал он.

Я ничего не ответил, прибегнув к старому испытанному приему. Пусть твой противник выскажется первым. Перед тем как отвечать, надо постараться узнать как можно больше.