На острие
Шрифт:
— Ларка! Ну нельзя же… так! Ты же в Трущобах ни дня не выдержишь!
Я вспомнила своих «дорогих» коллег. Иглы в поясе, разлитое под ногами масло, натертая чем-то жгучим веревка…
Сверкающий, пафосный Клубу Эстетствующих Художников снаружи был воплощением элегантности. Изнутри же… Трущобы не ограничивались неблагополучными районами.
— Поцелуй меня! — почему-то показалось, что умру без этого. Хотелось увериться, что не одна, что рядом есть защитник и все будет хорошо.
Но
— Извини. Мы же договорились, что останемся просто друзьями.
— В запретке ты так не считал.
— Это было давно. Лара, с тех пор произошло слишком многое. Думаю, твоя мама была права: мы не пара. Но я всегда буду рядом, помогу хоть делом, хоть деньгами. Веришь, сейчас заработок такой, что думаю снять студию… Эй, ты чего? Лара?
Я не слушала. В груди стало горячо, как будто сердце превратилось в огромный котел с бурлящей кровью. Предметы вокруг потеряли четкость, словно глаза запотели от пара.
— Лара? Да пойми, дуреха! Отношения сейчас могут только навредить. Сама же знаешь, что между борделем и нормальной жизнью стоит только твоя… Проклятье. Ларка, ты что, не выдержала?
Это было уже слишком. Я сорвалась с места и помчалась, не разбирая дороги, наплевав на скрытность и маскировку. Они ищут Лару Журавлеву? Ну, пусть попробуют поймать!
Дома долго не могла успокоиться, металась по комнате, как по клетке. Ларс! Кто угодно, но только не…
Движение не помогало успокоиться, я лишь запыхалась и в голове крутились одни и те же мысли. Рука потянулась к коммуникатору: позвонить Господину Би, согласиться…
Нет. Нельзя. Не в таком состоянии.
— Ла-а-арс, — простонала, падая на кровать.
Но перед глазами встало лицо саро.
— Да чтоб тебя приподняло да шлепнуло! — я не выдержала и запустила кружкой в стену. Осколки крупными черепками упали на пол. Пришлось идти за веником и подметать.
Рутинная работа немного охолонила. И решение я принимала на холодную голову, буквально, простояв минуты четыре под ледяным душем. Вылетела синяя и, едва согревшись, нажала на иконку быстрой связи.
— Господин Би? Мы можем сейчас продолжить наш разговор?
Знакомый кабинет. Шуршание принтера. Закорючки подписи на белой бумаге. Набор цифр в подтверждение электронной.
Домой я вернулась только чтобы забрать вещи. И долго смотрела на подаренный Ларсом рисунок, а потом, свернув решительно сунула его в тубус: пусть рядом останется хотя бы он. Мне нужен якорь, чтобы зацепиться в этом бездонном бушующем взрослом и страшном мире.
36
Новое жилье почти ничем не отличалось от старого. Разве что подъездами — в прошлой квартире их не было.
Господин Би лично показал мне комнату и вручил ключи. А потом кивнул на окно, в котором виднелось соседнее задние. Над крыльцом, закрывая нижние окна, растянулся грубо нарисованный плакат. Красотка, одетая лишь в туфли на высоком каблуке, прикрывалась палитрой. Перемазанная краской, с приоткрытым ртом… Неужели это кому-то нравится?
— «Творческий Угар», — прочитала вслух.
— Не обращай внимания, что вывеска неяркая. Клиенты знают, куда идти.
Я еще раз выглянула в окно.
— Вы не забыли наш уговор?
— Обижаешь, девочка! Все в силе. И прихвати вот это!
Он снова подал мне маску кошки. Но если та была настоящей драгоценностью, то эту не тянула даже на жалкую подделку: из пластика, раскрашенная ядовитого цвета краской… жуть!
— Она светится в темноте, так что не испугайся! Ну, удачи тебе на новом месте.
Он повернулся, чтобы уйти. А я машинально схватила его за рукав:
— Подождите, господин Би…
Он остановился, ожидая продолжения.
— Вы… не могли бы вы познакомить меня с коллективом?
— Волнуешься? Ну, это нормально. Ладно, пойдем, все равно хотел заскочить.
Расписанные граффити стены, окурки и плевки на пыльном асфальте. Куда я попала? Но господин Би уверенно преодолел расстояние и взбежал на крыльцо. Кнопка звонка вжалась в стену. Как странно. От таких способов оповещения ушли много — много лет назад, я даже не думала, что вновь увижу подобное.
Вверху что-то сверкнуло: прямо на нас смотрел черный глазок камеры.
Громко щелкнул замок и массивная дверь отъехала в сторону и вернулась на место, как только мы вошли.
— Маску! — велел господин Би и пояснил: — охрана знает всех в лицо, а вот клиентам это необязательно!
В уютном холле нас встретила девушка в короткой юбке, облегающем топе и черной маске, усыпанной стразами. Ее шпильки тонули в высоком ворсе ковра:
— Добро пожаловать, Хозяин, — промурлыкала она и облизнулась.
Почему-то в ее исполнении эта фраза прозвучала не так, как в Клубе. Там прозвище было констатацией факта, здесь же…
— Проводи-ка девочку в зал, пусть полюбуется. И управляющему, чтобы зашел.
Я удостоилась оценивающего взгляда и равнодушного:
— Ну, пойдем, что ли… Работать здесь будешь?
— Да, — все, что могла сказать, войдя в зал.
Длинный и широкий, он казался тесным, настолько был заставлен оббитым алым диванами и креслами. Там и тут виднелись кровати, заваленные подушками. Они же грудами лежали на полу. Вычурные светильники свисали на изящных цепях или напоминали старинные уличные фонари. У некоторых застыли прикованные люди.