На острие
Шрифт:
– Нет, не пытайся говорить, - сказал он серьезно, переступая через штанины и подходя к ней, великолепный в своей наготе. Он лег в постель и прижал девушку к подушкам.
– Спи, милая. Я собираюсь только обнимать тебя. И не смей говорить, - напомнил он, поскольку она попробовала возразить.
– Ты перенапрягла горло, надо дать ему отдохнуть.
Бретт прижал девушку к своему обнаженному телу. Тессу окутывало тепло, пробирающееся во все уголки тела. Руки Бретта живыми оковами обернулись вокруг нее, голова девушки устало пристроилась в изгибе его плеча. Его возбужденный член ткнулся в ее бедро, и девушка пробормотала слова протеста, но Бретт просто обнимал ее, а она так устала, что перестала сопротивляться.
– Спи, любимая, - прошептал он. Тесса так и поступила.
Спустя несколько часов, она проснулась от нестерпимого желания сходить в туалет. Тесса выбралась из объятий Бретта, и, сонная, поплелась в ванную. Когда она вышла, он уже ждал ее, прислонившись к стене в прихожей. Без слов Бретт отнес ее в кровать и устроил в своих объятиях. Тесса зарылась лицом в его шею, вдыхая знакомый, слабый мускусный аромат, и снова крепко заснула. Именно это сейчас было нужно и ее телу, и измученной душе.
Когда Тесса снова проснулась, она была в кровати одна. Судя по дневному свету за окном, она проспала не меньше суток. Тесса не чувствовала себя так хорошо уже целую вечность. Бретт все еще в квартире? Как ни странно, ей было все равно. Отдохнув, Тесса была готова к встрече с ним. Она оделась, убрала разбросанную одежду и пошла в ванную. Душ был первым пунктом в сегодняшней повестке дня. Она долго стояла под душем, позволяя живительной прохладе водяных струй очистить ее сознание. Привычные утренние занятия, вроде чистки зубов и причесывания, успокаивали, и Тесса чувствовала себя гораздо лучше. Обнаружив Бретта, терпеливо ждущего за дверью, она вздрогнула, но не запаниковала.
– Завтрак готов, - объявил он, и слабо улыбнулся.
– Полагаю, это все еще завтрак, несмотря на то, что скоро четыре. Я подумал, ты любишь овсянку, иначе, зачем ее покупать. И она не навредит твоему горлу. Кстати, как оно? Ты можешь говорить?
– Да, - ответила Тесса и немного смутилась, услышав собственный голос, напоминающий кваканье.
Жесткая, теплая рука коснулась ее запястья, и прежде, чем Тесса смогла увернуться. Бретт наклонился и быстро поцеловал ее.
– Не переживай, голос вернется, - успокоил он, мягко подталкивая девушку к кухне.
Тесса была так напугана соприкосновением их губ, что пока ела горячую овсянку, ее руки дрожали.
Бретт, должно быть, приготовил завтрак, как только услышал, что она проснулась.
Почему он поцеловал ее? И вообще, зачем ему понадобилось проводить с ней ночь? Влюбленность ни при чем, подумала она устало. Скорее, чувство вины. Что ж, это его проблемы. Тессе было достаточно и своих. Надо преодолеть власть этого мужчины над ней. Чтобы наступил тот день, когда она не будет думать о нем. Чтобы однажды утром она проснулась не чувствуя боль от того, что его нет рядом. Не похоже, что этот день вообще наступит.
Она заметила, что на Бретте другая одежда: штаны цвета хаки и хлопковая белая рубашка свободного покроя, с рукавами, закатанными до мускулистых предплечий.
– Когда ты успел съездить в отель?
– хрипло спросила она, указывая на одежду.
– Я не ездил. Позвонил Эвану, чтобы он привез что-нибудь. Мне не хотелось оставлять тебя даже на час.
Тесса задумчиво отхлебнула кофе, перед тем как произнести:
– Все в порядке. Я не собираюсь делать глупости, если ты об этом.
– Нет, не об этом. Я боялся, что ты проснешься, пока меня не будет, и запрешься от меня, - просто ответил он.
Девушка кивнула.
– Так бы и было.
– Я не мог рисковать. Не теперь. – Его голос был тверд.
– Я не могу исправить то, через что тебе пришлось пройти на прошлой неделе, но клянусь, что проведу остаток жизни, искупая свою вину.
Тесса чувствовала, как в ней закипает гнев:
– Я не нуждаюсь в твоем сочувствии! Я же сказала, что в порядке.
Бретт молча допил свой кофе, не собираясь с ней спорить.
– Я звонил твоей тете, - ошарашил он Тессу.
– Я нашел ее номер в твоем телефонном справочнике. Между прочим, ты записала ее на букву Т, вместо С.
– Она же тетя Сильвер, а не Сильвер тетя, - встревожено пробормотала Тесса. – Зачем ты ей звонил?
– Я подумал, она беспокоится, и хотел предупредить, что все закончено, по крайней мере, для тебя. Мне-то еще вора ловить, - добавил он мрачно.
Тесса была поражена.
– Что ты имеешь в виду?
– Я знаю, что ты этого не делала.
– Неужели? А как же те неопровержимые доказательства? – воскликнула она, вскакивая в порыве чувств.
– Я был неправ. Ты этого не делала.
Признание Бретта ошеломило ее. Тесса не задумывалась о причинах его поступка, не задавалась вопросом – почему он отказался от обвинений. Она думала, что Бретт пожалел ее, мучался угрызениями совести из-за того, что обольстил ее ради расследования. Слышать, как он категорически заявляет о ее невиновности, было невыносимо больно.
– Я не понимаю, - сказала она дрожащим голосом.
– Почему ты мне веришь сейчас? Доказательства не изменились, не так ли? Ты обнаружил что-то новое?
– Нет. Ничего нового. – Признание в чувствах заняло бы слишком много времени, и в любом случае Тесса не была готова о них услышать. Долгие часы, лежа без сна и обнимая Тессу, Бретт размышлял, почему он поверил ей. Отчасти его убедило ее несгибаемое чувство собственного достоинства, – настолько сильное, что она не нарушила свои принципы, даже чтобы защитить себя. Но окончательно его покорила ее способность любить, та открытость и несдержанность, с которой Тесса вручила ему и себя, и свою девственность.