На отмелях
Шрифт:
Картер не двинул ни одним мускулом своего юного, спокойного лица. Только когда Лингард подошел к нему вплотную и, сверкнув глазами, тихо спросил: «Могли бы вы сражаться на этом бриге?» — нечто вроде улыбки заиграло у его светлых усов.
— Во всяком случае, я могу попытаться, — отвечал он и едва слышно прибавил: — Конечно, только ради вот этой леди.
Лингард покачнулся, словно его ударили в грудь.
— Я имел в виду бриг, — сказал он тихо.
— Миссис Треверс будет на бриге, — возразил Картер.
— Как? Ну, да, конечно, на бриге. Где же еще? — пробормотал Лингард.
Картер посмотрел на него с изумлением.
— Сражаться, говорите вы? — медленно сказал он. — Ну, что же, испытайте меня.
— Хорошо, — отвечал Лингард.
Он вышел из каюты и позвал:
— Серанг!
Тонкий, надтреснутый голос тотчас же откликнулся:
— Туан! — и дверь захлопнулась.
— Вы верите ему, миссис Треверс? — быстро спросил Картер.
— А вы нет? Почему? — ответила она.
— Я не могу его понять. Будь это другой человек, я сказал бы, что он пьян, — произнес Картер. — Зачем он вообще здесь, он и его бриг? Простите мою смелость, но — вы пообещали ему что-нибудь?
— Да, пообещала! — воскликнула миссис Треверс с горечью, так удивившей Картера, что он с минуту хранил молчание.
— Тем лучше, — сказал он наконец. — Пусть он покажет, что может сделать, и тогда…
— Вот, возьмите это, — сказал Лингард, входя и что-то ощупывая у себя на шее.
Картер машинально протянул руку.
— Для чего это? — спросил он, смотря на маленький медный ключик, привязанный на тонкой цепочке.
— Это от порохового склада. Откидной трап тут, под столом. Человек, у которого этот ключ, командует бригом, пока меня нет. Серанг понимает. Жизнь брига теперь в ваших руках.
Картер посмотрел на лежавший в его ладони ключик.
— Я сейчас говорил миссис Треверс, что я не могу вполне доверять вам.
— Я знаю, — презрительно перебил Лингард. — Вы ведь до сих пор носите в кармане свой дурацкий пистолет, чтобы вышибить у меня мозги. Мне какое дело? Я думаю о бриге. Мне кажется, я не ошибаюсь в вас. Вы подойдете.
— Что же, может бьггь, — скромно пробормотал Картер.
— Не поступайте опрометчиво, — тревожно говорил Лингард. — Если вам придется драться, действуйте и руками, и головой. Если есть ветер, деритесь на ходу. Если они попытаются атаковать в штиль, старайтесь задержать их ружейным огнем. Соображайте и… — Он пристально посмотрел Картеру в глаза; его губы беззвучно шевелились, словно он вдруг онемел. — Обо мне не думайте. Что вам за дело, кто я такой? Думайте о корабле! — воскликнул он. — Не погубите его! Не погубите его!
Страстность его голоса поразила слушателей; некоторое время они хранили глубокое молчание.
— Хорошо, — согласился наконец Картер, — Я буду заботиться о вашем бриге, как о моем собственном. Но мне хотелось бы чнать, в нем тут дело? Послушайте, вы куда-то уезжаете? И один?
— Да, один.
— Хорошо. Но имейте в виду, что если вы сюда вернетесь с толпой ваших черномазых друзей, клянусь небом, я не подпущу вас к вашему бригу и на расстояние голоса. Ну, что же, оставляете вы мне теперь ключ?
— Капитан Лингард, — вмешалась вдруг миссис Треверс. — Не лучше ли было бы рассказать ему все?
— Рассказать ему все? — повторил Лингард, — Все? Еще вчера это можно было бы сделать. Еще вчера. Какое там вчера! Шесть часов тому назад, шесть часов тому назад я мог бы кое — что ему рассказать. Вы это слышали. А теперь — кончено. Скажите ему. Мне больше нечего рассказывать.
Лингард склонил голову и замолчал. Миссис Треверс, собиравшаяся было сделать жест протеста, вдруг уронила руки. Лингард взглянул Картеру в лицо.
— Оставьте ключ у себя, — сказал он спокойно, — а когда наступит время, действуйте. Я вас уполномочиваю.
— Мне все-таки хотелось бы знать, в чем тут дело, — снова пробормотал Картер, — и на сколько дней вы оставляете нас, капитан?
Лингард не отвечал. Картер немного подождал и опять заговорил:
— Вы должны сказать, сэр. Мне это надо знать хоть приблизительно. На два-три дня?
Лингард вздрогнул.
— Дня? — повторил он. — Дня? Вы это хотите знать? Два… три дня… что говорил старик… может быть… навсегда.
Это было сказано так тихо, что слышал только один Картер.
— Что вы говорите? — прошептал он.
Лингард кивнул.
— Дожидайтесь, пока можете, а потом уходите, — сказал он тем же еле слышным голосом.
— Куда?
— Куда хотите, в ближайший порт, в любой порт.
— Хорошо. Это, по крайней мере, ясно, — с невозмутимым добродушием заметил молодой человек.
— Я иду, Хассим! — начал Лингард, и малаец медленно склонил голову и не поднимал ее, пока Лингард не кончил говорить. Он не выразил ни удивления, ни какого-либо иного чувства, пока Лингард в сжатых и быстрых словах сообщал ему о своем намерении самолично освободить пленников. Когда Лингард закончил словами:
— И ты должен постараться помочь мне в трудную минуту, раджа Хассим, — он взглянул на него и сказал:
— Хорошо. Ты до сих пор ни о чем меня не просил. — Он улыбнулся своему белому другу. Было что-то лукавое в этой улыбке и еще большая твердость в снова замерших губах.
Иммада сделала шаг вперед. В ее черных расширенных глазах, устремленных на Лингарда, был ужас. Дрожащим голосом, который невольно заронил во всех присутствующих смутную тревогу, она воскликнула: