На пороге Будущего
Шрифт:
Нетагор важно кивнул, наморщил лоб.
— Нужно подумать, государь. Я не встречался лично с членами Славы Островов и лишь слышал о них от своих товарищей. Знать там держится очень обособленно, заключает браки только между собой и с недоверием относится к собственному народу. Многие из них не устают напоминать, что ведут свой род от героев, живших пятьсот-шестьсот лет назад. Люди там мелковаты, вроде наших дикарей, но аристократы — высокие и светлокожие, как мы с тобой. Там не обошлось без иантийской крови, что бы они сами не говорили.
— Сестра моего деда была замужем за островитянином, и до нее не одна женщина из рода Фарадов дала свою кровь этим гордецам, — сказал
— Если пожелаешь, когда я в очередной раз отправлюсь на Острова, попробую по своим каналам разузнать, кто из аристократов достоин стать тебе родней.
— А я отправлю на разведку кого-нибудь, к кому они прислушаются. Это важное дело, Нетагор, и нам придется десять раз все взвесить, прежде чем принять окончательное решение.
Расставшись с торговцем, царь прошел в кабинет Бронка Калитерада, главы Дома провинций. Тот выслушивал доклад управителя царских земель в Феруте. Хален сел в кресло, задумался. Других вариантов у него не было — посылать в Мата-Хорус нужно Бронка.
Калитераду было за пятьдесят. В нем, как и в царе, чувствовалась порода. Даже сейчас на него заглядывались женщины, а мужчины завидовали его здоровью. Морщины смогли лишь украсить это благородное лицо со спокойными глазами и ухоженной серебристой бородой. Годы взяли свое, добавив крупному телу лишнего веса и выбелив волосы, но когда Хален смотрел на Бронка, он видел не стареющего чиновника, а воина в расцвете сил, каким тот был еще десять лет назад. Калитерад был из тех немногих харизматичных мужчин, что одинаково выигрышно смотрятся на боевом коне и за письменным столом. Один из самых знатных сыновей Ианты, Бронк начал военную карьеру сразу командиром полка. Быстро поняв, что в отсутствие крупных военных действий невозможно проявить свои таланты на этом поприще, он предпочел искать им применение в других областях. Много лет он исполнял обязанности посла царского дома Фарадов в Шедизе и Матакрусе. Джаваль Хиссан даже предлагал ему должность личного советника, от которой тот гордо отказался. С годами его все больше привлекала административная деятельность, и на посту первого министра он оказался как нельзя кстати. Хален с полным доверием передавал ему полномочия на время своих отлучек из столицы, и ему доставляло особое удовольствие наблюдать, как вытягиваются лица гостей — придворных щеголей из Рос-Теоры, когда эти изнеженные франты, считающие себя лучшими людьми континента, встречали мэтра международной дипломатии.
Отпустив управителя, Бронк еще несколько минут продолжал просматривать привезенные им бумаги.
— Похоже, в этом году мы получим за аренду процентов на пять больше, государь. Мы могли бы увеличить жалование солдатам.
— А можем найти этим деньгам другое применение. У меня есть к тебе поручение, Бронк. Мне жаль, что оно вынужденно огорчит тебя, напомнив о твоей потере. Однако я не вижу никого другого, кто мог бы справиться с делом, которое необходимо выполнить как можно скорее.
— Слушаю тебя, государь.
— Я хочу, чтобы ты отправился на Острова. Подходящий предлог мы с тобой придумаем, но истинная цель этой поездки — найти человека, достойного войти в семью Фарадов.
Бронк откинулся на спинку кресла, соединив перед грудью кончики пальцев.
— Вот как, — сказал он через минуту. — Ты все же решился на это. Но почему бы не поискать жениха в Матакрусе? Девушке будет легче жить среди людей, чьи обычаи она понимает, да и родные у нее там есть.
— А Джаваль выдал племянницу за островитянина и считал это своим личным достижением. С тех пор общая сумма контрактов Мата-Хоруса
— С каких пор ты стал считать, у кого из вас больше денег? Поверь мне, Хален, наша страна еще никогда не переживала такого расцвета, как сейчас. У нас доходы на душу населения выше, чем в Матакрусе.
— Лукавая статистика, — усмехнулся царь. — Там сотни тысяч человек знать не хотят о властях, не имеют ничего кроме хижины и пары гусей и деньги держат в руках не чаще раза в год. Дело не в этом, Бронк. Ты прав, страны в расцвете. Я уверен, что в ближайшие десятилетия нам не грозят конфликты с Матакрусом, тем более, что его наследник мне друг и брат. Поэтому следует использовать возможность породниться с другими нашими партнерами. Пожалуйста, не обвиняй меня в цинизме. Ты знаешь, как я мечтал о браке твоего сына с Сериадой и как горевал о его гибели…
— Я помню это, мой друг. Твоя поддержка немало помогла мне в те дни, — сказал Бронк. — Значит, выбирая между Шедизом и Мата-Хорусом…
— О Шедизе и речи быть не может, ты сам понимаешь. Я скорее предпочту, чтобы Сериада осталась старой девой, чем оправлю ее в этот гадюшник. До сих пор не могу забыть, как злился Процеро, когда я отказался жениться на его родственнице, пока не придет время олуди. Я тогда опасался, что дойдет до войны. Он успокоился лишь с приходом Евгении. Нет, от Шедиза надо держаться подальше, как от заразной болезни. А Острова нам выгодны, как не посмотри. Что до обычаев, выходили же за островитян мои прабабки, и ничего, жили долго и счастливо. Думаю, нам и не снилась роскошь, которая ждет сестру в их дворцах. Главное — найти подходящего претендента.
— А поводом может стать день рождения нынешнего главы их Совета. Нетагор говорил, что он будет праздноваться в начале лета. Я в качестве твоего посланника отвезу подарки и осмотрюсь там.
— Только смотри, никаких намеков! Они пока не должны догадываться, что мы замышляем.
Бронк пробыл на Островах почти месяц. На следующий вечер после возвращения он отправился с докладом к царю.
Вся семья собралась в уютно обставленных покоях над Большим залом. Хален играл в шашки с Ливой. Евгения, забравшись с ногами в глубокое кресло, читала работу Лепсита Себариада о кроветворных органах. Эвра и Ашутия склонили головы над книгой кулинарных рецептов, а Сериада вышивала платок. Венгесе и Пеликена не было — они ушли к друзьям в город.
— Девушки, прикройте окно, дует, — сказала царевна.
Ашутия поднялась с дивана, затворила раму. Ветерок последний раз пошевелил ее светлые волосы и замер. Дверь отворил слуга.
— Пришел господин Бронк Калитерад.
Хален с облегчением оторвался от доски, на которой Лива в очередной раз загнала его в угол.
— Проси.
Вошел Бронк — высокий, представительный, в темно-синем камзоле. В одной руке он держал несколько маленьких букетов, в другой — темную бутыль. Поцеловав руки дамам и одарив их цветами, он уселся напротив Халена за шашечный столик. Лива, отходя, погрозила царю пальцем.
— Эта партия опять осталась за мной!
— Я неважный игрок. Завтра же проведем шашечный турнир и посмотрим, справишься ли ты с такими мастерами, как Зенгут и Венгесе. — Хален пожал руку Бронку, потянулся за бокалами. — Однако ты задержался, дружище! Неужели на Островах дни рождения празднуют целый месяц?
Бронк рассмеялся.
— Даже островитяне не способны на такое, хотя таких праздников, как там, я больше нигде не видел.
Сериада отложила вышивание.
— Расскажите! Это правда, что по праздникам у них поют фонтаны?