На пороге юности
Шрифт:
Раньше Олег любил экзамены. Они заставляли его внутренне подтянуться, быть все время настороже и наготове. Приходилось до предела напрягать память, чтобы выхватить оттуда нужную дату, географический пункт, припомнить название произведения. С математикой было проще, там надо было только соображать.
Однако теперь экзамены показались ему вдруг утомительным и ненужным делом.
Произошло это после случая с Люсей Роговой. Олег слышал, как Люся терпеливо и толково объясняла Наде Фадиной доказательство той самой теоремы, на которой она потом на экзамене провалилась. Смущены были все и более других — экзаменатор: Рогова хорошо училась по математике...
К
«Круглых» отличников в седьмом «В» оказалось только два человека — Катя Михайлова и Коля Маточкин. Коля, кажется, сам этого не ожидал и ходил с видом немного растерянным.
У Василия в табеле были и пятерки и четверки. Юрка Студенцов тоже был «круглым», но только троечником. Он пустил по классу остроту о том, что среди всех «круглых» есть еще разновидность круглых дураков, так он, слава богу, к ним не принадлежит.
Олег насобирал в табель самых разнообразных отметок и был рад, когда экзамены наконец кончились. С тайным злорадством узнал он о том, что Пылаева останется на второй год. При этом известии самые горькие слезы проливала Надя Фадина, которая благополучно перебралась в восьмой класс. Олегу казалось, что Надя способна выпросить себе двойку, только бы не расстаться с Алиной.
Подводя итоги последней четверти, Анна Михайловна предупредила ребят, что сможет утвердить список идущих в шлюпочный поход только после экзаменов. Теперь этот список значительно подсократился. Не брали тех, у кого в году было более двух троек. Пострадавшие толпой ходили за Анной Михайловной и ныли. Другие бросились к вожатой. Вера, опять же по секрету, сообщила, что эту операцию пришлось проделать потому, что школе удалось достать только четыре шлюпки и больше двадцати человек в походе участвовать не смогут. Но она дала честное комсомольское и произнесла его, как самую страшную клятву, положив руку на маленький красный значок, что она этого так не оставит и что в будущем году все желающие идти в поход — пойдут. Вера даже пригрозила кому-то, что она напишет в Москву.
Олег про себя завидовал тем, кто остался в списках «шлюпочников», как теперь именовались участники похода. Однако он всячески старался не показывать заинтересованности. Но, когда мать сообщила ему, что путевка в «Сосны» уже получена и можно выезжать, Олег принял это без обычной радости и энтузиазма.
Этим летом ребята чаще бывали и в соседних колхозах. Знакомились с хозяйством, иногда помогали колхозникам. Но, к огорчению Олега, колхозный механик на машинном дворе не терпел присутствия городских ребят.
— Опять экскурсанты пришли! — ехидно замечал он и категорически запрещал даже близко подходить к машинам. Конечно, кое-кто ухитрялся все же посидеть на высоком седле косилки или повертеть барабан веялки. Но все это было совсем не то.
И на ферме удалось побывать только один раз. Посмотрели золотистых, только что поднявшихся на тонкие ножки телят, больших красивых коров-холмогорок, даже огромного, как носорог, быка Митьку. На ферме Олегу понравилось. Добродушный шофер дядя Федя попросил ребят помочь ему грузить на машины бидоны с молоком и наказал заведующей фермой тете Насте непременно угостить помощников сливками.
Но в следующий раз ребятам не повезло: их встретила выбежавшая из коровника заведующая и, сердито взглянув на обратившуюся к ней вожатую, крикнула на бегу:
— Да погодите вы с вашей экскурсией! С Пеструхой неладно!..
Олег бывал с ребятами в колхозе, бродил по окрестностям, купался, играл в мяч и ходил вместе с другими в рощу.
Но все в лагере казалось ему не таким, как прежде, когда бывал он здесь с Василием. Все выглядело теперь проще, обыденнее, скучнее.
Валяясь на мягких хвойных насыпях или бегая за мячом на волейбольной площадке, Олег не мог забыть, что двадцать человек плывут сейчас по Волге на шлюпках или сидят у настоящего, походного, а не простого лагерного костра.
Мысленно он старался представить и проследить весь маршрут похода. И впервые за все годы «Сосны» в это лето Олегу не понравились.
На виноград
Осенью Олег с Юркой встретились, как старые друзья.
Теперь Олег почти усвоил Юркину манеру держаться. Подолгу стоял перед зеркалом, проверяя, насколько правильно держат мышцы его лица высокомерную и презрительную усмешку.
С той же усмешкой, но с тайной завистью слушал он рассказы ребят о походе. Шлюпочники были теперь центром внимания не только всего класса, но и всей школы. Загорелые, гордые своим походом, они в десятый раз рассказывали охотникам послушать, как сначала было трудновато, как болели руки и спины, как однажды они все до нитки промокли под дождем, но никто даже не чихнул, как в трех местах делали большие остановки и помогали колхозникам на прополке кукурузы, как Валька Семенов выловил на удочку огромного леща, а Коля Маточкин, приготовляя яичницу, разбил яйцо с цыпленком, как все они теперь отлично знают волжскую навигационную обстановку, как хорошо умеют грести. В заключение рассказчики непременно показывали свои бицепсы, а на ладонях настоящие матросские мозоли.
Галя все еще не возвращалась в школу. Говорили, что родители увезли ее в Крым. Олег скучал, и, когда Юрка однажды предложил ему устроить свой поход, Олег обрадовался.
— Куда? Когда?
— На виноград, — ответил Юрка коротко, но так выразительно, что Олег вдруг ясно представил себе серебристо-зеленые виноградные листья и матово светящиеся в таинственной зеленоватой тени тяжелые гроздья.
— Можно на Кавказ, а то и в Крым, — продолжал Юрка тоном, будто уже держал в кармане билеты на поезд дальнего следования. — Там виноград знаешь почем? Дешевле пареной репы. И море, понимаешь?
— Ты скажешь, — разочарованно протянул Олег. — Кто это нас отпустит? Учебный год, и денег много надо...
— Эх ты, тютя! Побежишь к маме спрашиваться? Учебный год всегда начинается в самый «бархатный» сезон. У меня мачеха в Кисловодск только в сентябре и ездит... Тут уж выбирай что-нибудь одно: отметки или виноград. А денег надо немного на первый случай. Я ведь тебе предлагаю не мягкий купированный, а настоящий пеший поход с добычей продовольствия в пути. Время сейчас самое подходящее.
— Что? Пешком на Кавказ?! — Олега поразила смелость и широта Юркиных планов.
— А почему бы и не пешком? Ходил же Максим Горький с одной палочкой! А кроме того, можно и не все время пешком. И денег много не надо, чтобы каждый раз находить выход самостоятельно.
Олег был очарован открывшейся перед ним заманчивой возможностью. В самом деле: не мудрено идти в поход, организованный для тебя школой, родителями, вожатым. Тут тебе и продукты, и деньги, и транспорт — все как на блюдечке. А вот так, самим, без денег, надеясь только на собственные силы, — вот где настоящая проверка воли и характера! И потом... Кто знает? Галя, говорят, тоже в Крыму...