На рыбачьей тропе (Рассказы о природе)
Шрифт:
Природа для них не объект высокомерного и бездумного приложения сил она такая же живая, с душой и сердцем, реальность, как и человек: "всякая тварь к душевности понятие имеет,- что рыба, что
Рассказы, представленные в данном разделе, переиздаются, по обыкновению, для детского чтения, отдельные критики относятся к ним несколько снисходительно, как к "пробам пера" и материалу для построения гладких концепций о творческом развитии автора. Это недоразумение проистекает из укоренившегося в нашей критике и науке искусственного деления литературы на "детскую" и "взрослую", первую из которых почему-то принято считать наиболее легкой для писателя и наименее серьезной.
Думается, правы те критики, которые подходят к литературе как к Литературе, а не чтению для "детей", "домохозяек", и т. п. В 1961 г., в связи с выходом в свет в столице первого сборника его "детских" рассказов, Е. Носов был назван рецензентом журнала "Москва" "тонким художни-ком". "Носов,- говорилось в журнале,- одарен острым чувством природы. У него к тому же уйма разных сведений о природе. ...> У него есть то, что Михаил Михайлович Пришвин назвал культурой "родственного" внимания к личности всяких живых существ. ...> Раздумья о связи человека и природы стали основой многих рассказов Нокова" (Л а н и н а В. Тонкий художник.- Москва, 1961, № 10, с. 211).
"Да,- писал недавно А. Кондратович, оспаривая снисходительное отношение отдельных критиков к первым произведениям Е. Носова,- ранний Носов идилличен, замкнут в своем кругу тем и интересов; да, он пока еще художник-пейзажист, и жизнь со всеми ее трудностями и противоречиями еще за пределами того, что он делал. Но то, что он делал, он делал с пониманием всей ответственности перед читателем, перед великой нашей литературой, на том уровне мастерства, когда становятся нестерпимыми малейшее неряшество и любой неверный звук. По этой причине мы и не уловим отчетливых переходов в творческой биографии писателя" (Наш современник, 1982, № 1, с. 173).