На сцяжыне жыцця
Шрифт:
– Ну, што ж, чалавек, канешне, факт, гэта безумоўна, - паводзячы блiшчастымi акулярамi, зазначыў ён i, яшчэ, паўсмiхаўшыся, дадаў, кажучы Фрузыне: - Вы вось што, Сямашка... Напiшыце заяву ў мясцком... Рублёў гэтак на трыста... I яшчэ дырэктар сказаў, на яго "Пабедзе" адвязуць вас. Так што пехатой не iдзiце.
I Фрузына нечакана адчула, як разлiлася па яе целе хваля нейкага цёплага шчымлiвага пачуцця. Хвалюючыся i ўжо не збiраючыся супакойваць сябе, яна ўпершыню начала спавiваць таго, хто здабыў ёй гэткую прыхiльнасць людзей. Драздова гэты раз адступiлася ад жанчыны, не памагала, толькi пiльна назiрала за яе яшчэ няўмелымi рухамi, тоячы на вуснах ледзь прыкметную ўсмешку. Шырока i шчыра, бы разумеючы штось таемнае, усмiхаўся Шаўроў, спагадлiвая весялосць свяцiлася ў марудлiвых вачах Ганкi i на тварах дзвюх прыбiральшчыц. Адна толькi Нонка чамусьцi згубiла сваю нядаўнюю радасць, спахмурнела i, насупiўшы тонкiя броўкi, патупiлася.
Ап'янелая ад вялiкага шчасця, Фрузына, аднак, не прыкмячала нiчога, старанна затульвала малога i сарамлiва ўсмiхалася. Упершыню за шмат год жыцця адчула яна сябе чалавекам - нароўнi з усiмi людзьмi.
1958 г.