На Север за чудом
Шрифт:
Вожак наёмников не нашёл, что ответить. Он свирепо вращал глазами и кусал бороду.
– Ступай к своим людям и смотри, чтобы они вели себя смирно. – Торкель чеканил слова, смотря сквозь норвежца ледяным взглядом. – Если проведаю о них что-либо дурное – пеняй на себя.
Наёмник развернулся и ушёл, сердито топая и лязгая железом. Ярл удовлетворённо посмотрел ему вслед и отправился к шведским кострам – искать Горма.
Хэрсир нашёлся быстро – он только что закончил трапезу вместе с дружинниками и отдыхал, привалившись спиной к замшелому камню, прикрытому плащом. В темноте ярл чуть не споткнулся
– Горм, что за люди на борту «Морского быка»? – спросил Торкель. – Сколько их всего?
– Двадцать человек, – отвечал хэрсир. – Пятнадцать норвежцев да пятеро наших для ровного счёта. Из норвежцев двое берсерки.
– Ты видел их в деле?
– Нет. Но я их чую. – Последнее слово Горм произнёс глухо и раскатисто, совсем по-звериному. – А что тебе до них?
– Мне, предводителю этого флота, есть дело до всех. Я тоже чую. Чую, что не сегодня, так завтра эти разбойники взбунтуются. Уж очень хочется им лёгкой добычи. Их нужно сдержать.
– Дело за малым, ярл. Завтра утром рассадим норвежцев по разным драккарам, не больше троих на один, и пускай попробуют бунтовать.
– Уверен, что попробуют, – усмехнулся Торкель. – У нас четыре склада сухих дров. В каждый вставим по три горящих факела. Пожар будет такой, что всей воды Нево не хватит, чтобы погасить его!
Горм молча уставился на ярла, понимая, что тот прав. Торкель продолжил:
– Сделаем иначе. Всё остаётся как есть, но с завтрашнего утра главным на «Морском быке» сделаешься ты. Олафа Вепря я заберу на свой драккар помощником, а прочих наёмников бери железной рукавицей. Не станут слушаться – делай с ними, что хочешь.
– Решено, – осклабился Полутролль. – Прикажешь что-то ещё?
– Достаточно. Можешь отдыхать. Завтра утром явимся на «Быка» и проделаем всё без лишних разговоров.
Но отдохнуть в ту ночь ни Горму, ни самому Торкелю не удалось. Едва ярл начал засыпать, как вдалеке послышались шум и крики, и тут же прибежал Иллуги – расторопный молодой дружинник, совсем ещё мальчишка, из тех, что плыли на «Морском быке» вместе с норвежцами.
– Беда, ярл! Проснись!
– Что случилось? – Торкель сел быстро, словно и не засыпал, нащупывая в темноте рукоять меча.
– Норвежцы хотят уходить, – скороговоркой ответил Иллуги. – Пытаются спустить «Быка» на воду, а наши впятером не дают. Вчетвером уже, меня-то за тобой послали.
– Проклятье! – Ярл на бегу подпоясывался мечом. – Поднимай Горма, дружинников и всех туда!
– Горм уже там, и не один! Сейчас до мечей дойдёт, а я здесь!
– И этот туда же! – рыкнул сквозь зубы Торкель. – Лишь бы подраться!
В лагере поднялась суматоха – проснувшиеся воины хватались за оружие и спешили на шум, к месту, где стояли корабли.
Подбежав ближе, Торкель увидел норвежцев Олафа, вставших в тесный круг и загородившихся со всех сторон щитами, с оружием наголо. Всё прибывающие шведы окружали наёмников и старались оттеснить их подальше от «Быка», черневшего в стороне у кромки воды. Впрочем, казалось, что о корабле никто не помнит – противники яростно орали друг на друга, размахивали факелами и оружием.
Где-то поблизости сквозь шум толпы прорывался медвежий рёв Горма – ярл уже видел, что тот бранится с Олафом, стоящим во главе строя норвежцев. Кричали все, и ни один не слышал другого.
– ТИХ-ХА!!! – Властный окрик Торкеля ударил в многоголосый гомон толпы, через которую ярлу пришлось проталкиваться – в темноте даже его заметили не сразу. – Тихо, задери вас тролли!
– Ярл здесь! Торкель Ворон здесь! – Увидев своего предводителя, дружинники смолкали и расступались, давая пройти.
– Что вы здесь устроили? – грозно спросил ярл, встав перед шведами и подняв над головой факел, вырванный попутно из чьих-то рук. – Кто зачинщик бунта?
– Дозволь говорить, ярл. – Сигурд, старший из шведов, бывших на «Морском быке», вышел вперёд. – Эти северные воры, – он ткнул обнажённым мечом в сторону норвежцев, – едва не умыкнули драккар вместе с грузом и грозили нам расправой, если станем мешать! Не поднимись шум – мы бы их не удержали.
– Олаф! – Ярл повернулся к наёмникам. – Что я приказал тебе сегодня?
– Что бы ни приказал – невелика важность! – Олаф выступил из строя, задрав бороду. – И мы не воры, ибо берём своё!
– Вы поклялись Одином! – прорычал Горм.
– Клялись вашему конунгу, что будем сражаться на его стороне за звонкую монету! – выкрикнул норвежец. – Но конунгу, а не его родне! Здесь конунга нет, сражаться нам тоже не велят! Стало быть, мы свободны от клятв!
– И вольны красть добро конунга?
– Мы не крадём, а отнимаем! – рявкнул кто-то в норвежском строю.
– А сил достанет? – угрожающе холодно спросил ярл.
Вожак наёмников заозирался по сторонам. Кольцо шведских воинов сжималось – Горм уже успел перестроить их к бою. На каждого норвежца приходилось по двадцать противников, и схватка не сулила ничего хорошего.
– Не забывай, ярл, что «Морской бык» принадлежит мне, – заговорил Олаф. – Мне и моим людям, на нём мы пришли в Бирку, и отдать его вам уговора не было. Весь прошлый год мы верой и правдой служили конунгу шведскому, а сейчас вправе уйти.
Снова поднялся шум – наёмник говорил правду.
– Будь по-твоему, – сказал Торкель. – Забирайте свои пожитки и убирайтесь на все четыре стороны – мне не нужны такие соратники. Но товары на «Быке» наши, и ты должен их вернуть.
– А, Хелль с тобой, – махнул рукой Олаф. – Разгружай корабль, ребята. Шведы держатся за своё барахло, а мы скоро сумеем добыть ещё больше.
Наёмники отложили оружие и, недовольно ворча, принялись исполнять приказ. Шведы обступили «Быка» сразу с двух сторон, принимая тюки и бочонки, и уже через четверть часа на снеккаре осталось только самое необходимое в плавании. Двое норвежцев сразу же достали приготовленную заранее боевую фигуру – искусно вырезанную из дуба хищную морду с прикреплёнными к ней бычьими рогами – и принялись устанавливать её на носу корабля.