На Север!
Шрифт:
Он подошёл к монументу и попинал его ногами.
– Видите? Никакой реакции!
– Значит, показалось, – согласился Аркадий Петрович. Впрочем, в его голосе не слышалось уверенности в этом утверждении.
12
Нагуляв аппетит, набравшись впечатлений и испугавшись неведомо чего, мы вернулись на царское подворье. Там уже всё было готово к пиру. Правда, на этот раз мероприятие предназначалось для узкого круга лиц – пригласили лишь ближних бояр.
Народ, толпившийся у летучего корабля, когда мы уходили на нашу прогулку, рассосался. И правильно – попасть внутрь было никак не возможно, ничего оторвать от него на память – тоже. Так что дальнейшее пребывание около диковинки было бы пустой потерей времени.
Гостей из Верхнего мира посадили по обе руки от царя-батюшки. Антуан слева, рядом с ним расположились Абрам с супругой. Я устроился около Аркадия Петровича.
Разумеется, сначала подняли кубки за гостей. Потом за сотрудничество. Следом – за царя, за его сыновей, за тридевятое царство. Батюшке, кстати, идея с названием понравилась.
– А какие новости нынче в международной политике? – непонятно с чего спросил Никанор после очередного кубка.
– Да всё как обычно, – пожал плечами Аркадий Петрович. – Города то грызутся, то мирятся. Дружат то с кем-то, то против кого-то.
– И кто сейчас за нас?
Странный вопрос из уст моего родителя. Уж за нас там, наверху, точно никого нет. Впрочем, это нисколько не смутило поэта.
– Пруссаки, вроде, стремятся к сотрудничеству, – ответил он. – Священная Римская Империя поглядывает зло, но ничего против не предпринимает. А вот бюргеры всё никак не определятся, как к нам относиться. То они наши друзья до гроба, то мы для них логово зла. Я думаю, если бы королева Виктория хоть как-то высказалась, бюргеры приняли её точку зрения.
– Королева? – заинтересовался Никанор. – А я думал, там, наверху, демократия победила.
– На Британщине всегда были короли, да королевы, – махнул рукой Антуан Пустопорожний. – Отсталая, надо сказать, страна!
– А нельзя ли с ней познакомиться? – раззадорился царь. – Нам, как коронованным особам, было бы интересно пообщаться.
Я вытаращил на батюшку глаза. Но Аркадий Петрович совершенно не смутился и без тени иронии в голосе ответил:
– Боюсь, королева Бритов – человек чрезвычайно занятой. Да к тому же она не покидает дворца из-за призраков.
– Призраков? – кажется, все гости на пиру умолкли и вслушивались в разговор.
– Да, вечная британская история, – махнул рукой поэт. – И ладно бы её беспокоили какие-нибудь местные, которые бродят ночью по дворцу и гремят цепями. Так ведь нет. Эти чудные персонажи, которых так боится королева, носят странные, совсем не британские имена. Кстати, они очень похожи на наши фамилии… дайте вспомнить. Петров и Боширов, кажется. Говорят, они испокон веков бродят по Британщине и травят кого ни попадя.
Все поахали, поохали, но не громко. Потому как слово взял Антуан Пустопорожний и в свойственной ему велеречивой манере рассказал о привидениях Западной Европы. И снова все с замиранием сердца слушали, не перебивая.
Вдруг на улице что-то бабахнуло. От неожиданности, да под действием мрачных баек гостей все присутствующие жутко перепугались и полезли под столы. Лишь мы с батюшкой остались выше столешницы, не уронив престижа. Я подскочил к дверям. Осторожно приоткрыл створку и выглянул наружу.
Уже стемнело, но было очевидно, что перед палатами всё спокойно. А вот дальше, около летающего корабля наших гостей, творилось что-то непонятное. Какие-то тёмные фигуры мелькали рядом с его возвышающимся над местностью корпусом.
Пригибаясь, я поспешил к воротам. Прижался спиной к доскам забора и выглянул, стараясь оставаться незамеченным.
И тут же облегчённо вздохнул. Это были свои. Наша дружина. И парни, похоже, развлекались вовсю. Один за другим они штурмовали борта корабля, натыкались на защитное поле и скатывались по нему, как по ледяной горке, вниз.
Я вышел из-за забора и тут же заметил Степана, возвышавшегося на своём боевом быке Тишке чуть поодаль. Брат хмуро глядел на молодецкие забавы своих подопечных. А перед ним на спине быка, положив голову ему на макушку между рогов, сидела знакомая маленькая девочка.
– Осторожно! – я кинулся к Степану, привлекая к себе внимание.
Брат тут же выхватил из-за пояса внушительный огнестрел, отобранный когда-то у сыщика из Верхнего мира, и заозирался в поиске врага. Девочка же вскочила прямо на Тишкиной голове и, пригибаясь, оскалилась в мою сторону. Я замер, ожидая, что она тут же бросится на меня.
– Ом-м-м-м-м-м, – раздался глубокий, вибрирующий и завораживающий голос.
Я не сразу понял, что он принадлежит Тишке. Это был не тот пароходный гудок, которым бычок отмечал каждый свой выход в свет. Это было нечто новое, пробирающее до костей.
Девочка тут же убрала клыки и снова устроилась за могучей шеей рогатого. Степан тоже опустил оружие и поглядел на меня с осуждением.
– Ты что тут панику разводишь, фляжка Ганнибала? – укорил меня он.
– Но эта девочка, – я указал на вурдалачку, – это же про неё я говорил утром.
– Потом объясню, – брат как-то замедленно соскочил на землю и подошёл ко мне. – Сначала ты мне расскажи, что здесь происходит?
– Да всё нормально, – я пожал плечами.
– Тогда что это? – Степан указал на летучий корабль. – И где все?
– К нам гости прилетели. Батя в их честь пир затеял.
– Какой ещё пир? – удивился брат и брови его взмыли вверх. – Почему же в палатах такая мёртвая тишина? Что-то совсем на пир не похоже!
Я не смог сдержать смех.
– Слышал бы ты, какие жуткие истории рассказывали наши гости! Эти ребята умеют держать аудиторию в напряжении!