На стальном ветру
Шрифт:
– Восемнадцать кораблей!
– сказал другой.
– У нас нет даже восемнадцати независимых шлюзов! О чем они только думают?
– Я не знаю, - сказала Чику, и это было правдой.
– Но это плохо, и это ставит нас в затруднительное положение. Если сотни инспекционных групп внезапно высадятся на "Занзибаре" и начнут рыться в наших секретах, они обязательно найдут "Ледокол".
– Вот - все было кончено.
– Тогда нам конец. Они разорвут его на части, демонтируют исследовательскую программу, поставят "Занзибар" под иго - годы работы пойдут прахом. Мы не можем допустить, чтобы это произошло, только не после того, как мы столько вложили. Но наш единственный
– Что именно, - спросил лоялист Су-Чун, один из членов Ассамблеи, не допущенных к полному раскрытию информации, - является "Ледоколом"?
– Это потребует небольшого объяснения, - сказала Чику, - но я уверена, что мои коллеги будут более чем счастливы ответить на ваши вопросы.
– Затем она крепче вцепилась в кафедру и с трудом сглотнула.
– Тем временем я, Чику Экинья, председатель Ассамблеи "Занзибара", настоящим объявляю о своей немедленной и безоговорочной отставке.
Через пять минут она уже сидела в правительственной машине и мчалась прочь от здания Ассамблеи.
– Я тебе не завидую, - сказала она Ною. Он сидел рядом с ней в заднем отсеке, когда машина поднималась по крутому склону к транзитной станции.
– Всегда знала, что после отъезда возникнут проблемы, но боюсь, что это произойдет гораздо раньше, чем я ожидала. Как думаешь, ты сможешь навести порядок?
– Почему ты спрашиваешь меня? Я не новый председатель и даже близко не подхожу к тому, чтобы им стать.
– Однако у тебя есть влияние, и ты можешь оказаться председателем после того, как они разберутся с тем бардаком, который я собираюсь тебе оставить. Тебе удалось не запятнать себя окончательно связью со мной, и я знаю, что друзей у тебя по меньшей мере столько же, сколько врагов. Твой голос будет иметь значение - во-первых, ты не я.
– Мы не можем позволить себе сопротивляться инспекционным группам. Если с обеих сторон прольется хоть капля крови, они пришлют подкрепление. Констебли, делегаты, все, что нужно, чтобы навязать внешнюю власть. Нам бы пришел конец.
– Крови быть не должно - в этом ты прав. Но вы должны сделать все, что в ваших силах, чтобы защитить новую технологию. Отдай что угодно, только не это.
– Наверное, ты просишь о невозможном.
Она серьезно кивнула.
– Если случится худшее, у нас все еще будут дубликаты файлов на борту "Ледокола" - как создать пост-чибесовский двигатель за десять простых шагов. Если мы захотим, мы можем легко передать чертежи обратно на "Занзибар" или остальным членам каравана. Наши правительства попытаются скрыть информацию, которую мы будем отправлять обратно из Крусибла, или просто не смогут отреагировать на нее. Вы должны предотвратить это. Ты должен быть сильным, Ной. Ты видел, как ведется эта игра. Наживай врагов из своих друзей, выводи людей из себя. Привыкай к тому, что тебя ненавидят, служа благородному делу. В тебе это есть.
– Я не уверен, что понимаю.
– Ты не одинок. У тебя есть союзник в лице Юнис. Не забудь координаты чинг-связи.
– Ты думаешь, она сможет вытащить нас из этой ямы?
– Если кто-то - или что-то - и может, так это она.
Пустой поезд был готов и ждал их в сопровождении констеблей. Их ввели в переднее купе, и поезд, набирая скорость, выехал из камеры. Чику оставалось только сидеть, ждать и надеяться, что все пойдет по плану. Все меры, которые она приняла, основывались на ее полномочиях председателя, и теперь она снова была просто гражданином, без каких-либо привилегий исполнительной власти. Ее могли арестовать и содержать под стражей под самым надуманным предлогом.
Но она привела в движение огромные бюрократические колеса, и они сами по себе обладали каменистой, скрежещущей инерцией. Мир по-прежнему был рад относиться к ней так, как будто она была хозяйкой этого места.
В купе Чику представила себе "Занзибар" и приближающихся к нему посетителей. Несколько мгновений они с Ноем молча смотрели на него.
– Ты была права, - наконец сказал Ной.
– Девяносто минут были оптимистичными. Они нажимают сильнее - могут быть в доке через пятьдесят, а может, и меньше. Сколько времени вам на самом деле нужно, чтобы выполнить последовательность запуска?
– Мы предполагали, что у нас будет несколько часов, но нам нужно достаточно времени только для того, чтобы убраться подальше - они же на самом деле не будут стрелять в нас, не так ли? Мы не устанавливаем оружие на космические корабли!
– Нет, - признал Ной.
– Но мы действительно устанавливаем на космические корабли множество вещей, которые можно было бы использовать в качестве оружия, если склоняться к этому. Я бы хотел иметь допустимую погрешность - добрых несколько тысяч километров свободного пространства. Ты сможешь убраться так далеко до прибытия первых кораблей?
– Нам придется. И зажечь ПЧФ-привод раньше, чем мы планировали, если до этого дойдет.
– Она почувствовала непреодолимое желание свернуться калачиком и спрятать лицо в ладонях, отгородившись от вселенной и ее бед.
– Черт! Мы готовились к этому годами! Как, черт возьми, они узнали? И зачем было ждать до сих пор, до самого последнего дня, чтобы сообщить нам об этом?
– Именно поэтому они и ждали: теперь не будет никаких правдоподобных опровержений. Двенадцать наших лучших специалистов уже находятся на борту корабля в спячке! Как бы ты это вообще объяснила?
Она чувствовала себя так, словно какая-то хитрая, похожая на храповик штуковина в ее голове, кусок аккуратно отлитого металла, только что отключилась с твердым, как у часов, тиканьем, позволив ожить чудесному набору шестеренок, шкивов и гирь. Решение, становящееся очевидным.
– Мы должны стартовать сейчас, хотя не все мы на борту. Те, кто готов, могут подняться на борт прямо сейчас - включая Травертина, даже если он внезапно решит, что передумал. Затем мы продуваем камеру и выводим "Ледокол" в открытое пространство. Это самая важная часть, и мы не можем позволить себе медлить.
– А как насчет остальных?
– Нам понадобится шаттл, что-нибудь быстрое - мы можем это организовать?
– Запуск шаттла будет прямым нарушением условий Совета.
– Так или иначе, я не думаю, что это сильно ухудшит наше положение. Я собираюсь немедленно распорядиться, чтобы один из них был выпущен для взлета.
Ной выглядел сомневающимся.
– Ты можешь что-нибудь заказать?
– Значит, рекомендовать в самых решительных выражениях - достаточно хорошо для тебя?
Когда поезд тронулся, она перезвонила одному из своих доверенных коллег в Ассамблее и запросила немедленную сводку о состоянии готовности "Ледокола". Погрузка провизии и топлива была завершена несколько дней назад, и основные вспомогательные системы и трубопроводы были убраны. Но крепежные зажимы и стыковочные туннели все еще были на месте, готовые принять последних членов экипажа, и техники с определенной неизбежностью все еще находились внутри, суетясь из-за головной боли в последнюю минуту.