На стыке времён
Шрифт:
– Он ушел один? Это не опасно?
– Не волнуйся, ему не впервой, вернется, - улыбнулся Ценна.
– Но ты, вроде, хотел не об этом спросить.
– Что будет с Зуром и Зеттой?
– Для Зура опасность миновала, он сейчас под присмотром жены. Спит, храпит, поправляется. Человек, конечно, не многоножка, рука у него не отрастет, но жить можно и так. У нас каждому занятие найдется.
– И мне?
– И тебе. Ладно, ложись спать, завтра поговорим.
Невелин уткнулся носом в свой тюфяк. Спать не хотелось. Перед глазами то
В комнате послышался шорох. Оторвавшись от мрачных мыслей, Григорий скосил взгляд по направлению звука. Из проема двери к его кровати быстро приближалась Нора, мать Неяды. Подойдя почти вплотную, она скинула пончо, быстро улеглась рядом с Григорием, но при этом даже не попробовала к нему прикоснуться. Только свернулась калачиком и прошептала:
– Тебе плохо? Все же хорошо. Вернулись твои вещи, и наши мужчины тоже вернулись.
– Не все.
– В этом твоей вины нет. Охотники часто не возвращаются с охоты. За это их и любят девушки. Пусти меня под одеяло, мне холодно.
Григорий пустил. Нора прижалась к нему прохладной спиной и потянула на себя его руки. Похоже, ей действительно было холодно. Через некоторое время, она повернулась лицом и легко провела пальцем по груди Невелина.
– Тебе не нравятся наши девушки или ты настолько скучаешь по… своему дому.
– Просто скучаю.
– Я так и думала. Ты просто очень хороший, - она тихо поцеловала его в щеку и прижалась всем телом.
– Ты мне очень нравишься.
– Может, не будем об этом?
– Как скажешь, не надо так не надо, - Нора еще сильнее прижалась к Григорию.
Как она оказалась сверху, он не понял. Все произошло слишком спонтанно и быстро. И кончилось тоже слишком быстро. Григорий только почувствовал, как рядом с ним навзничь легла Нора.
– С тобой хорошо, спокойно, - тихо поцеловав, она привалилась к его плечу.
– Можно я буду здесь спать?
– Теперь - можно.
Перед ним стояла помолодевшая Олина. В развивающемся воздушном платье, с феерической прической и безмятежной улыбкой.
– Что, все-таки не сдюжил?
– Олина, я не…
– Папка, ну наконец-то ты взялся за ум. Нельзя же все время так убиваться.
Григорий осмотрелся. Это уже был голос его дочери, но ее самой не было видно. Здесь были только он и его Олина, а все остальное покрывала мягкая пена тумана.
– Да я не сержусь. Тебе тоже надо жить, - Олина медленно подошла к нему и протянула руку. Рука прошла сквозь Григория.
– Олина, я тебя не забыл, я тебя найду.
– Не надо.
– Я тебя найду…
– Живи, - ее закружило. Григорий ощутил теплое дуновение. Олина улетала.
Он открыл глаза. Это была Нора. Она едва заметно дула на его разгоряченный лоб.
– Ты разговаривал во сне.
– Мне приснилась моя жена.
– Это хорошо.
Он притянул Нору к себе, та не сопротивлялась. На этот раз все было более благополучно, под конец Нора даже застонала и несильно ударила его кулаком в грудь.
Глава 8
Когда Григорий проснулся, было уже очень светло и достаточно жарко. Одеяло, видимо сброшенное им под утро, теперь валялось рядом с кроватью. Норы нигде не было видно. Зато рядом с тюфяком стояла огромная миска со свеженаструганным салатом и воткнутой в него коричневатого цвета былинкой с огромными шарообразными плодами. Вид у былинки был так себе, но аромат она источала на зависть всем дезодорантам и освежителям воздуха вместе взятым.
Григорий с удовольствием позавтракал предложенной ему стряпней и вышел во двор.
Здесь будто все разом изменилось. Около соседских домиков весело играла малышня, тут и там мелькали девчонки, и даже под сенью одного из деревьев сидело несколько женщин довольно преклонного возраста. Неспешно переговариваясь, они плели из лиан что-то напоминающее большие корзины, одновременно грозно покрикивая на расшалившуюся мелюзгу. Григорий готов был поклясться, что раньше этой идиллии здесь не было. Откуда только все это взялось?
Почему-то очень захотелось, чтобы и у Зура все было хорошо. Григорий неспешно, раскланиваясь на каждом шагу со встречными, пошел к дому раненого охотника. В дверях грудью кормила малыша Зетта, при виде Невелина она радостно встрепенулась, и, не без доли сожаления показав на грудничка, сказала:
– Я бы тоже, но я еще не готова для нового ребенка.
– Этого вырасти, - улыбнулся в ответ Григорий.
– Мальчик?
– Охотником будет, как папа.
– А Зур как?
– Он спит, но я его сейчас разбужу.
– Не надо, - попросил Григорий, но поздно. Зетта, оживленно вереща, уже побежала в дом будить мужа.
Зур встретил гостя сидя на кровати.
– О, какие перемены!
– прямо с порога обрадовался Григорий.
– Вчера и лежать то не мог как следует.
– Какие уж тут перемены, рука вон так и не отросла. На что я теперь годен?
– Детей будешь делать, охотников.
– Таких же неудачников, как я сам.
– Таких же смелых и выносливых, правда, Зетта?
– Григорий краем глаза заметил, как гордо зарделась девушка над похвалой своего мужа.
– Правда, - решительно заявила она.
– А детей он делает очень умело.
Трое взрослых, находящихся в комнате, засмеялись. Ребенок на руках у Зетты, лишенный своей соски, заплакал, но найдя грудь мамы, тут же успокоился и смачно причмокивая, продолжил прерванную глупыми взрослыми трапезу.
Григорий отправился дальше. Странно, но сегодня никто не набивался к нему в экскурсоводы и ни одна из встреченных девушек не пялила на него свой откровенный взгляд, не говоря уж о том, чтобы попытаться залезть ему под одежду. Привыкший за неделю пребывания совсем к другому обращению, Невелин даже как-то заскучал.