На своей стороне
Шрифт:
– Итак, Арто, какое у тебя к нам дело?
– Все то же. Русский шпион.
– Вы нашли его без нашей помощи? – улыбнулась Тарья.
– Нет, что ты, как же без вас, – в тон ответил Арто. – ЦСП хотела попросить вас о помощи.
– Тогда ближе к делу, Арто.
– Эско ищет русского. Его информаторы подтвердили рассказ Эрика. В Управление военной разведки действительно прибыл какой-то русский, и не один, а с женщиной и ребенком.
– Уже интересно! Что предлагаешь?
– Расследование мое не совсем официальное. По-моему,
– Конкуренты хотят обыграть друг друга, – заключила Тарья.
– Может быть. Так вот, мне необходимо, чтобы Лия свела меня с этим Эриком.
– Почему ты и ЦСП не стали искать его самостоятельно, это же вам по силам?
– Согласен. Но в этом случае и закончились бы наши с вами приятельские отношения.
– Верно, Арто. Причем и мои с Лией, наверное, тоже.
– Найти Эрика – по-моему, самое простое в этой путанице, – наконец-то произнесла Лия.
– Отлично, тогда займемся поиском, – предложил Арто.
– Ребята, бойко у вас складывается. Может быть, вина за наше плодотворное сотрудничество? – на правах старшей предложила Тарья.
Эйнари смотрел в потолок. Сна не было. Он уже второй месяц жил в Финляндии на положении полубеглеца-полупредателя. Бегство из Советского Союза в конце сентября, переход государственной границы, добровольное сотрудничество с финляндской военной разведкой, почти ежедневные встречи с финскими офицерами – это при том, что Эйнари был с женой и сыном, за которых он переживал гораздо больше, чем за себя. Накал страстей и эмоций, связанных с элементарными жизненными потребностями, такими как еда и ночлег, прошел. Теперь жизнь вошла в какую-то колею, даже приобрела стабильность. Сотрудники военной разведки поначалу сильно удивлялись, что Эйнари и Анна слишком им благодарны за пакеты продовольствия. Анна по привычке часть продуктов откладывала в закрома, что, впрочем, неудивительно. От товарищей по службе Эйнари знал о голоде в Поволжье и на Украине. Да и сам он много чего повидал за годы Гражданской войны. Рефлексы выработались на всю оставшуюся жизнь.
Теперь Хейкконена заботили мысли о том, что будет происходить дальше. Не станет же он всю жизнь жить в положении беглеца. Эйнари хотел работать, что-то делать. Жить как птица в клетке – это не в его характере. Разумеется, было несколько недель, когда Эйнари и Анна просто радовались покою, после того как их перевели из военного госпиталя в отдельный домик.
Ко всему прочему надо было думать о судьбе сына. Эйнари, конечно, занимался с Костиком, Анна тоже, но ребенку нужен коллектив, да и сам Костик понимал, что живут они не в глухой тайге, где одиночество – неотъемлемая часть бытия, а в каком-то заточении – изолированы от мира, который находится от них в нескольких сотнях шагов. Анна-Мария и Эйнари чувствовали, что надо становиться «финнами», коль волею судьбы оказались в столице Финляндии.
Они переживали
Хейкконен и сейчас думал о Советском Союзе, о товарищах в Красной Армии. В который раз в его голове завертелось ужасное предположение: «Может, тех, кто остался, уже пустили «в расход», возможно, даже из-за меня?»
Оставаться наедине с подобными мыслями Эйнари уже физически не мог и не хотел. Он буквально вскочил на ноги, моментально собрался и по привычному расписанию отправился на беседу к Арво Кярккяйнену.
– Добрый день, Эйнари, как самочувствие? – Арво, как обычно, был добродушен.
– Самочувствие прекрасное! Голова не болит, пить-то мне не с кем, – непринужденно ответил Эйнари, – а пить в одиночестве мы в России не приучены.
– А как же Анна-Мария?
– Э-э-э, нет! С женой можно выпить немного, а пить надо с мужиками, с друзьями-товарищами.
– Логично, – решил не вступать в дискуссию Арво, зная характер Эйнари.
– Что у нас сегодня? Какая тема?
– Темы как всегда интересные! Вооружение Красной Армии.
– Могу рассказать в основном только по части стрелкового оружия.
– Хорошо, это как раз нам и нужно.
– Насколько я помню по зимней кампании, у вас со стрелковым оружием был полный порядок, Арво.
– Да, только это было не финское оружие. В основном все, что успели закупить и достать в годы мировой и позднее, когда Европа была наводнена самым разным вооружением.
– Это я помню. Во время похода мы захватывали трофеи. Десятикилограммовый пулемет Шоша – неплохая вещь. Стреляет – только успевай. Правда, магазин небольшой, всего на двадцать патронов. Но в ближнем бою очень полезен.
– Были у нас такие – закупали во Франции. При этом часть из них поступила в Финляндию нелегально. Еще был датский пулемет Мадсена.
– Слышал о таком, но использовать не приходилось.
– На вес такой же, как и пулемет Шоша, только скорострельность повыше и магазин крепится сверху. Такие были у финнов в Карелии.
– Вы это знаете? – спросил Эйнари.
– Более чем хорошо! Финны, участвовавшие в освободительном походе, были, конечно, добровольцами, но без военной разведки не обошлось.
– Помню, финское правительство всячески отрицало свою причастность к добровольческим отрядам, действовавшим в Карелии.
– Это недалеко от истины. Военные тогда имели больше влияния и власти. Финляндия только становилась как самостоятельное государство. А оружия, самого разного, после мировой войны девать было некуда.
Конец ознакомительного фрагмента.