На свои круги
Шрифт:
– Извините. Спокойной ночи, миледи.- Двинулся дальше через пространство комнаты.
– Вот вы и признаётесь этим в своей лжи!
Эрвин остановился, словно натолкнулся на невидимую стену и обернулся к баронессе.
– Сами пейте своё вино из вашего драгоценного кубка.
– И выпью! Что вы думаете? Думаете, не смогу?
Но оруженосец барона только громко усмехнулся и вышел за дверь, оставив жену господина одну. Ания была уже на ногах и держала этот злополучный кубок в руке.
«И выпью! Конечно, выпью! Что мне помешает? Что он там себе возомнил? Думает,
Она, думая так, поднесла кубок к губам, и в этот момент в открытом окне сверкнула молния, грянул гром, да такой неожиданно громкий и резкий, такой близкий, что всё осветилось вокруг, как днём. Ания дёрнулась всем телом, и вино из кубка плеснулось ей на подбородок и платье, холодно потекло по шее за ворот.
Нет! Не может этого быть!
Всердцах она, потрясённая случившимся, выплеснула оставшееся вино на пол и следующим движением хотела бросить и кубок об пол, но в последний момент сумела пересилить себя и поднесла кубок к лицу, рассматривая его новым взглядом.
«Из него может выпить только тот, у кого нет лжи за душой»,- вспомнила свои же слова.
Нет! Да нет же, нет!
Проклятый кубок!
Всё это правда!
Она никогда толком и не верила-то в него. Всё казалось ей сумасшествием, безумием, как бегал барон с его волшебной силой. Она поверила-то сейчас не кубку этому, а тому, как этот Эрвин сбежал поспешно, не желая сталкиваться с вопросами, с правдой. Он своим поведением больше сказал, чем тем, что так и не смог выпить из кубка, что не прикоснулся к нему.
А теперь получается, что это, в самом деле, кубок правды! И выпить из него может только тот, кто не лжёт!
Она сама теперь лгунья, она обманывает своего мужа, она носит под сердцем дитя, подаренного ей греховной связью. Как может она сама обвинять хоть кого-то во лжи и в обмане, если сама ничуть не лучше?
Ания вспомнила себя, как в прошлый раз она простодушно и честно пила из него, когда барон Элвуд привёз её из монастыря. Она, несмотря ни на что, оставалась верной мужу, хотя общалась с пасынком тайно и даже пару раз целовалась с ним. Выходит, в душе она была честной с бароном, и эти поцелуи и встречи, и тайная любовь – не были обманом?
А сейчас? Неужели ей больше никогда в жизни не выпить из этого кубка? И если вдруг барон захочет испытать её снова, она проявит свою ложь?
Как он там говорил когда-то? Он проверял свою первую жену, мать Орвила, много раз, и она так и не смогла выпить из него ни разу! Почему? Она и в правду изменяла ему, что ли? И его подозрения и недоверие к сыну – правда?
Нет! Не может этого быть!
Орвил – его сын, они похожи! И барон зря стравил со света его мать! Орвил всегда верил и верит до сих пор, что мать его – благочестивая верующая женщина без греха за душой.
Почему тогда? Почему так получается?
«Грешница. Обманщица. Лгунья. Предательница...»- стучало в мозгу с каждым ударом сердца.
Но левая рука сама собой легла на живот, там, где был её ребёнок. За окном снова грянул гром, но на этот раз Ания не вздрогнула. Ну и пусть! Пусть! У неё есть, для кого жить и зачем. У неё есть те, кого она любит.
ЧАСТЬ 18
Когда барон Элвуд вернулся от своего сеньора, он явился к жене справиться о её здоровье.
Ания с утра чувствовала себя уставшей и не вставала, нежась под одеялом. Увидев мужа, поняла, что совсем не соскучилась по нему и была бы рада, если бы он остался где-то там ещё не на один день.
Барон спрашивал её, а Ания знала, что всё это только забота о ребёнке, о долгожданном наследнике. Наконец, она сама перевела разговор на ту тему, что была важна ей самой.
– Ваш новый оруженосец... вы не взяли его с собой...
– А что у вас с ним? Опять мир не берёт?- Усмешка тронула тонкие губы барона. Ания никогда и не скрывала своего отношения к слуге мужа.
– Когда вы уберёте его отсюда?
– Когда смогу выделить ему землю.
– Дайте ему часть из моих земель! Умоляю, уберите его отсюда!- Ания, порываясь, села на постели, впилась пальцами в одеяло.- Пожалуйста!
Барон молчал, глядя ей в лицо. Потом спросил:
– Что это так?
– Он не нравится мне. Он что-то скрывает. У меня предчувствие, нельзя ждать от него добра. Уберите его, прошу вас. Уберите подальше от себя, от меня... Дайте ему мои земли, только уберите его...
Барон усмехнулся на её отчаянную просьбу.
– Я знаю из-за чего это. Потому что он выиграл ЕГО на турнире, да? Отсюда это всё.- Согласно кивал головой, вспоминая события летнего турнира. Впрочем, он никогда о них и не забывал.
– Причём тут это?- Ания фыркнула, передёргивая плечами. Сдёрнула одеяло и спустила ноги с кровати, набросила на плечи халат, запахнула его резкими движениями, показывая этим своё раздражение.
Взгляд барона невольно скользнул по фигуре жены, задерживаясь на животе. Он, конечно же, ждал, когда проявятся, наконец-то, следы её положения, но в свободных складках одежды беременности было ещё не видно.
– Вы ведь даже не знаете, кто он и откуда? Кто его родители? Из каких он земель? Вы очарованы им, словно попали под действие ведьмака. Очнитесь! Что происходит?- Она развела руками в тщетности желания доказать хоть что-то. При словах о колдовстве лицо барона вытянулось.
– Что ты сама в этом понимаешь?- спросил сухо.
– Здесь что-то нечисто. Мне не нравится этот человек. Прошу вас, милорд, не отмахивайтесь от моих слов, хоть один раз в жизни поверьте мне.
Барон усмехнулся, дёрнув головой, и седые волосы качнулись слева и справа от лица. Всё бесполезно! Ания видела это, он никогда не сделает так, как она просит.
– Нет, я знал, что беременность лишает женщин ума, но это вообще – ни в какие ворота! Ты вообще стала дура дурой...
– Милорд, пожалуйста...- Ания стиснула кулаки от досады, от обиды за его слова, ведь она-то точно знала, что права, была уверена во лжи этого оруженосца.