На свои круги
Шрифт:
– Вам мог бы помочь любой из пажей, почему вы позвали меня?- спросила прямо, и Эрвин, поднявшись, посмотрел ей в глаза, она даже подумала, что он не даст ей никакого ответа, но ошиблась.
– Почти все на охоте, а те, кто остался, на кузне, там сегодня куют лошадей, тех, кто не попал на охоту. Там же и конюх. Свободных рук нет.- Пожал плечами чуть заметным движением.
Сегодня он был на себя не похож, не такой как обычно, не замкнутый и молчаливый, думающий о чём-то своём, не было в нём прежнего отчуждения, и улыбочек его тоже не было, от которых Анию
А что, если... Вдруг получится, а?
И Ания решилась. Набралась смелости.
– Ответьте мне, пожалуйста, только не удивляйтесь и не задавайте вопросов. Вы же были с бароном там, под Ритбергом, скажите мне?- заговорила быстро срывающимся голосом, будто боялась, что кто-то может ей помешать или подслушать их разговор.
– Ну, был. И что?- Он не сводил взгляда с её лица.- Что вас интересует? Там не было ничего хорошего, много убитых и раненых, это не место для женщин, поверьте мне.
– Барон Арвинский...- выдохнула в ответ.
Ну, конечно, он мог бы и сам догадаться. Она спросит, рано или поздно спросит, не конь же её интересует, в самом деле, не о нём говорить же. И что, всё это время барон сам ей ничего не говорил? Почему?
Ох, и извелась же она за этот месяц, не зная, что с её любовником. Бедненькая. Всю душу себе вытравила, небось. Баронесса-баронесса...
– Ваш пасынок?- спросил вместо ответа.
– Да...
– Помнится, барон обещал найти и убить его, о нём речь?
– Да-да-да!- Ания уже не могла сдерживать себя. Ну говори, говори же, наконец, всё, что знаешь! Почему ты мучаешь меня? Почему ты опять становишься прежним?
– Что вас интересует?
Отвернувшись, стал гладить гнедого по спине и до самого крупа, неторопливо давил ладонью комаров на шкуре коня. Ания наблюдала за его движениями. Наконец, оруженосец добрался до морды коня и сам взял его за уздечку. Руки молодых людей на мгновение встретились, и Ания резко отдёрнула ладони, будто обожглась этим прикосновением, сделала шаг назад, отступая.
– Они встречались там?- прошептала вопрос.- Барон видел его? Скажите мне, с ним всё в порядке? Он жив и здоров? Пожалуйста. Вам ничего не стоит... Вы же постоянно рядом с... ним...- Сделала паузу при упоминании о своём муже, и Эрвин уловил её, эту паузу.
Он мог бы помучить её ещё, походить вокруг да около, не отвечая прямо на вопросы, но читал муку на её лице. Возможно, он был единственным, кто мог ей хоть что-то ответить. Зная о её нелюбви к нему, можно представить, что ей это стоило – спросить именно его о здоровье и жизни любовника. Она через себя переступила!
Выходит, его она любила больше, чем ненавидела Эрвина? Или он ошибся в ней?
– Они не встретились там.- Голос его был негромким, но Эрвин знал, что всё равно будет услышан.- Нас поставили на другой фланг, и войск барона не было перед нами. Но ваш супруг искал его, видит Бог, он очень хотел этой встречи.
– Он жив?- невольно вырвалось у неё.
– Я не знаю. Вряд ли кто-то здесь знает это. Хотя...- протянул он,- может быть, барон Элвуд уже и знает. Кто-нибудь из осведомителей сообщит ему, вернулся ли барон в Арвин, или уже сообщил. Спросите его.
– Нет! Никогда!
Тёмные брови оруженосца поползли вверх от удивления.
– Почему? Разве это тайна?
– Я сама никогда не спрошу его об этом.
«Ну-ну, конечно, не спросишь»,- мысленно согласился с ней Эрвин. Зачем подогревать подозрения барона? Он и так уже обо всём догадывается, не зря же он указал сыну на дверь. А уж как он рвался найти и убить его – особая тема!
– Почему вы так переживаете за пасынка? Что так?
Конечно, он не ожидал, что она начнёт ему признаваться тут, на это и надеяться-то – пустое дело! Но хотелось поглядеть на её реакцию, что она станет делать?
– Отец ненавидит его, ненавидел его мать и его самого ненавидит.
– И?
– Пока он был здесь, мы часто общались...
«Хорошо пообщались, скоро родится плод этого общения». Видимо что-то отразилось на лице Эрвина, потому что баронесса поспешно добавила:
– Не подумайте ничего дурного, не будьте, как мой муж. Он навоображал себе невесть чего, ей-богу.
И тут губы Эрвина тронула улыбка-ухмылка, та, старая-знакомая, от которой у Ании похолодело по спине. С кем она разговаривает? Кому открывается? Как она могла забыть, кто он? Он же ест с рук барона Элвуда! Он живёт его мыслями! А она-то, дурочка, нашла, кого спрашивать! Сегодня же барон узнает о её вопросах о сыне! Он всё будет знать и опять будет злиться, и вряд ли ребёнок Орвила сможет на этот раз защитить её от скандала или даже насилия.
Что же она наделала?
Размякла, проявила слабость, увидела, как он возится с больным конём. Да он к ней относится хуже, чем к своему коню, будь он неладен!
Ания сделала ещё один шаг назад, невольно прижала ладонь к животу, словно ребёнок должен был ей придать сил, или сама хотела защитить его.
– Вы... вы так же думаете, как он, и тоже ненавидите его.- Это был даже не вопрос, это было утверждение.- Это он напитал вас своей ненавистью. Не зря говорят, с кем поведёшься... Вы его даже не знаете! Не знаете, а уже ненавидите! И жалеете, поди, оба, что не убили его, что не встретили там, под Ритбергом,- резко дёрнула подбородком в сторону.- Вы, как мой муж, а, может, и хуже, потому что скрываете всё, исподтишка действуете, вынюхиваете и ему всё докладываете! Говорите! Что хотите, говорите – мне всё равно! Я вас не боюсь! Ни вас, ни вашего подлого милорда! Слышите? Слышите, вы?
Эрвин слушал её молча и, не перебивая, смотрел в лицо.
– Успокойтесь, миледи, вам нельзя так волноваться. Вы же хотите родить здорового ребёнка своему... мужу?
Ания хрипло выдохнула со стоном. О чём он? Что за намёки? Об этом никто не знает! Здесь ни одна живая душа – не знает! Знает только она и сам Орвил! Они только вдвоём были! Она была осторожной, она была очень осторожной!
Что он хочет сказать ей своими намёками, своими улыбками, подлыми паузами? Кто он такой?
– Вы... вы... да как вы...- шептала сипло.