На углу Пскопской и Йеллопуху
Шрифт:
– Надюша, выпей хотя бы чай. Он уже остыл, – прекрасный голос Мурилы выдернул новенькую из того мира, где она пропадала. Надежда растерянно подняла глаза и взяла протянутую чашку. Пригубила ее, сделала пару глотков и отставила. И опять ложечка завертелась в пальцах, выдавая навязчивые думы хозяйки.
Гном что–то говорил, пихал плечом Макара, но тот не слышал. Для него вселенная сошлась в одной точке.
Новенькая не была красавицей – в толпе на такую сразу внимание не обратишь. Но какие у нее оказались замечательные глаза! Пусть сейчас ресницы слиплись от набегающих слез,
– Да, жалко девчонку, – вздохнул гном, и Макар, наконец, очнулся. – Напрасно страдает бедняга. И ничего поделать нельзя. Ректор Эльфийской магической академии никогда не узнает, куда делась его любимая студентка. А эти заразы уж постараются, чтобы он забыл о попаданке.
– А может, он придет за ней на Заставу? – Макар вспомнил Окси, которая ждала появления своего рогатика. – В следующее соприкосновение.
– Не в интересах соперниц дорожку ректору указывать, – гном внимательно посмотрел на застывшую в своем горе девушку. – Да и с этим княжеством соприкосновения весьма редки. Полгода ждать придется. А за это время всякое произойти может. Так что нашей Надежде лучше не тешить себя надеждой.
– Я бы такую и год подождал, – задумавшись, вслух произнес Макар. Гугл сделал вид, что ничего не услышал, хотя его глаза озорно сверкнули.
– Бугер, а у тебя на спине найдется местечко для еще одной любовной формулы? Вдруг и мне посчастливится?
Валун с грохотом повернулся другой стороной, на ней раскрылась тонкая щель, и послышался рокот, отдаленно похожий на смех.
– На груди, говоришь, места навалом? – понял гном. – Ты, Бугер, грудь–то побереги. Она хоть и широкая, но нашим только подставь, всякие похабные словечки напишут. Забей для меня кусок в пару ладоней. Очень прошу.
Надя низко опустила голову и на скатерть упала крупная слеза. Брови на лице гнома сошлись в одну линию.
– Так, девоньки! – скомандовал он, поймав за руку Петру, которая тянулась, чтобы забрать грязную тарелку. – Сводите–ка новеньких в наш сад. Там сейчас птички чирикают, солнышко припекает, цветы медом пахнут. А посуду другие соберут. Вон, Окси, например.
– Я не могу, у меня лак еще не высох! – Появившаяся в кафе Окси демонстративно подула на накрашенные под цвет красной помады ногти. – Я лучше тоже птичек послушаю.
– Стоять! – Гном успел схватить ее за край юбки. – Выбирай: сейчас моешь посуду или вечером прислуживаешь вервульфам.
Окси поморщилась, но направилась на кухню с подносом грязных тарелок, который ей тут же сунули в руки.
– А что не так с вервульфами? – спросил Макар, следуя за Петрой, на ходу снимающей с себя фартук.
– Все так. Хорошие ребята. Они приходят поиграть в футбол с Пскопскими. Просто Окси им однажды нахамила – заявила, что от них псиной пахнет. А вервульфы сравнения с собаками не прощают. Их насилу Сапфир отогнал, когда они Окси покусать грозились. Весь бар перебили.
У выхода из кафе к ним присоединились Мурила с безучастной Надеждой.
– С Оксаной рядом и так непросто жить, а если бы она еще оборотнем стала? – приятный голос Мурилы буквально обволакивал. – С
– Когда Окси объяснили, чем она рисковала, то она поклялась и на шаг к оборотням не приближаться.
– А у повара появился строгий ошейник, – глаза Мурилы потеплели, и Макар понял, что она улыбается. – Гугл чуть что грозится ее в Вервульфию отправить, а Оксана боится.
– Наверное, это единственное, чего она боится, – Макар вспомнил, как блондинку передернуло только при упоминании об оборотнях.
– Нет, теперь добавь в ее черный список Аравай–абу. Принц через неделю заявится, свое потребует. Гоблины данное им обещание не забывают. – Петра поправила волосы, и Макар заметил, что у нее красивые руки. Длинные пальцы, тонкие запястья.
– Если так пойдет дальше, то скоро Оксана вообще в кафе выходить не будет. – Мурила взяла под локоть Надежду, которая, увлеченная своими мыслями, не заметила, что компания направилась в коридор, сворачивающий налево.
– Петра, ты сказала, что гоблины появятся на Заставе через неделю. Соприкосновения происходят по какому–то расписанию? – Макар уже не думал о взбалмошной Окси.
– Да, есть система: порталы в некоторые миры открываются чаще, в другие реже, а в такие как Эльфийское княжество – от силы раз в полгода.
Надежда всхлипнула. Макар заметил, как у нее заострились плечи, и в этот момент какая–то щемящая тоска коснулась его сердца.
Вопреки ожиданиям, что сад должен находиться где–то на открытом месте, новичков повели к лестнице, уходящей штопором вниз. Круглая лестничная шахта освещалась лишь неярким серебристым светом, льющимся из кварцевых вкраплений в грубом отделочном камне.
– Почему мы идем под землю?
Эхо, полетевшее вверх, разбавило гул шагов, но резануло по нервам. Долгий спуск и легкое сотрясение ажурной металлической лестницы тревожили. Даже Надя время от времени оглядывалась на Макара. Петра, заметив волнение новичков, остановилась, пропуская Мурилу вперед.
– Ой, простите, мне надо было сразу объяснить. Я столько раз спускалась в сад, что забыла свои первые впечатления. Застава – странное… м–м–м… существо. Здесь многое не укладывается в голове. Порой трудно понять, где верх, а где низ. Множество переходов, лестниц. Поднимаясь, вы можете попасть в мрачное подземелье, а спускаясь – очутиться под лучами жаркого солнца. Но обещаю, как только мы придем в сад, вы забудете свои страхи и тревоги.
Основание лестницы заливал солнечный свет. Стоило выйти из небольшого грота, как на путешественников обрушились волны света, звуков и запахов. Перед взором раскинулся удивительный сад: то тут, то там виднелись группы цветущих деревьев, но чаще встречались те, что радовали глаз яркостью зрелых плодов. Краснобокие яблоки, почти черная черешня, желтые груши. Вдаль уходили арочные проходы, увитые виноградной лозой, щедро плодоносящей гроздьями полупрозрачных ягод, а совсем на горизонте – куда хватало глаз, лежали поля, тоже щедро расцвеченные природными красками.