На высочайших вершинах Советского Союза
Шрифт:
Орджоникидзе, затем пик Ворошилова, рядом прекрасная стена РККА. Что
за вершина над цепью подняла голову? Незнакома, но величава!
Притупился карандаш. Но не зря — образы ваши, вершины, я увезу в
Москву.
На обратном пути взял вправо и понесся вниз. Пыль, шум, грохот,
едва ногами успеваешь работать и голову от камней уберегать. Так скакал
донизу. Внизу спешу стащить ботинки; они имеют жалкий вид!
Запудренный пылью, бегу к ручью,
Еще не окончен обед, а Даниил Иванович уже торопит провести
дорогу к спуску (а ведь еще до спуска работы уйма!). Я ушел вперед,
побегал — искал переход меж сераками. Нашел, и мы поставили тур.
Скатывали камни. Установили переход. Кончили поздно. Обратный путь
длинен. Через час извилины выводят к крутой морене и лагерю.
На ужин вкусная каша и чай с шоколадом, вечером три главы из
«Капитанской дочки» и сон.
23 июля. Зарядка явно разладилась. Остались лишь двое. Но мы за
всех усердно проделываем упражнения над озером. В воде отражаются все
наши движения.
Скалы манят. Идем снимать и зарисовывать. Все выше и выше.
Ноги ступают осторожно. Стена загородила путь, но на помощь приходят
руки — и стена покорена. Порода ужасно рыхлая. На гривке так рвет
ветер, что с трудом можно устоять. Гул падающих камней. Летят, как
снаряды. Грохот, пыль! Возвращаемся назад, лавируя в зыбких камнях.
Одна стена заставила нас изрядно покрутиться.
100
Лагерь оживлен. Приехал Усумбай и привез отрядную весть:
вдалеке он видел караван, а впереди его пять человек. Пошли догадки,
толки и началась подготовка к встрече.
Шум, говор, рассказы, вопросы. Гурьбой идут в лагерь носильщики,
караванщики, среди них Абдурахман.
— Ну, Коля, как бутылки? Привез?
— Вы знаете, ребята, разбились бутылки, попортили все вещи.
Довез только две...
Довольны и этим. Вечером банкет. Закуска: сыр, колбасы, по
чашкам разлит коньяк. Первый тост за взятие высот, за дружный
коллектив. Глаза блестят. Коля уже поет романс. Шум, смех.
Вырос новый строй палаток.
24 июля. Все вошло в норму. Утром трубный глас на зарядку.
Абдурахман сзывает всех носильщиков. У таджиков усердия хоть
отбавляй. Замелькали руки, торсы согнулись, разогнулись, влево, вправо,
ногу вверх, глубокое приседание, бег легким шагом и под конец веселый
плеск в озере.
Сегодня отдыхаем. Сортируем вещи и понемногу собираемся в
дорогу. Занялся рисунком. Вечером рвет ветер и заставляет поспешно
обновить новые ватные штаны, они вздуваются. Не альпинист, а рыжий в
цирке, зато приятное тепло. Получаю пару пуховых рукавичек, теплое
белье, рюкзак. Сзади хохот. Костюмы приводят всех в веселое настроение:
у каждого свой оригинальный покрой. Особенно забавен Коля.
Сборы в основном закончены. Завтра — в дальний путь по
Бивачному.
25 июля. Приподнял голову. Лагерь освещен косы ми лучами
солнца. Подъем. Суматоха. Надо еще кое-что уложить, позавтракать и
вперед, не дожидаясь каравана, готовить дорогу. Лицо дороги изменилось:
там мост разрушен, там оплыл кусок грунта, здесь яма, тут открылся
101
лед. Мы идем вперед доделывать неоконченный участок. Время пробежало
быстро. Нас нагнал караван.
Вот перевал. Хотя работали мы дружно, но он задержал нас на два
часа. На поворотах поддерживая лошадей, вывели их удачно наверх. Далее
пошло благополучно, лишь у одной лошади завязла нога. Лошадь ободрала
живот и ноги — едва жива. Я с Масловым поспели кстати. Весь груз
навьючили на себя и потащили вверх. Лошадей вытягивали за хвосты.
Была уже вторая половина дня, когда мы спустились в котловину.
Там, около озера остановились на отдых и ночлег. Поужинав, залегли в две
шеренги и после трудного пути быстро смолкли. Я читал вслух
Маяковского, но вскоре обнаружил, что все спят. Залез в мешок, пригрелся
и заснул.
26 июля. Солнце ярко светит и гонит сон. У ручья зарядка. Потом
купанье и приятный завтрак. Подняли на плечи рюкзаки и вновь помечаем
дорогу. Туры растут, катятся камни. Близок переход, но еще не ясно, где
он будет. Наконец Даниил Иванович его находит. Нужно лишь в одном
месте подрубить, засыпать дыры и оформить проход между крупными
сераками. Срубаем между сераками кусок крутого льда, вырубаем на нем
ступени и присыпаем все мелкими моренными камнями.
Но самое сложное — ледяной мост. Здесь бездна рубки! Громадный
камень, с трудом сдвинутый с насиженного места, летит в воду и островом
торчит из озера. Я с усердием выбил во льду полдороги, но ледоруб
нагрузки не выдержал — сломалась рукоятка. Однако мост получился
эффектный!
Спешим провести к нему дорогу. Ворочаем крупные камни,
закладываем дыры. Даниил Иванович недоволен, что мы расточаем силы,