Набат
Шрифт:
«Катастрофа на Луне не подлежит юрисдикции Грозового Облака. Результат деятельности серпов».
Анастасия выдавала информацию по частям не только потому, что хотела подцепить аудиторию на крючок. Она и сама не знала, куда ее заведет расследование. Но каждый день приносил новые откровения, спрятанные в заднем мозге. Она уже много накопала по катастрофе на Марсе, однако поиски сведений о разрушении орбитальной колонии «Новая Надежда» зашли в тупик.
Первое ее открытие вызвало у
— Это заявление Грозового Облака в забытом файле! «Результат деятельности серпов». Великолепная работа!
— Ты всех нас посрамила, дорогая, — сказала Македа. — Мы рылись в заднем мозге месяцами, но не нашли ничего подобного.
— И хорошо, что ты не выкладываешь людям всю информацию, а показываешь, как они могут найти ее сами. Это повышает значимость события, — подхватил Тенка.
— Но я не могу показать им путь к тому, чего не понимаю сама. Там полно зацепок, которые не имеют никакого смысла. Например, белый шелк.
— Поделись с нами, — предложила Македа. — А вдруг мы чем-то поможем?
Анастасия достала свой планшет и показала собеседникам фотографию.
— Это последний снимок, сделанный на орбитальной колонии «Добрая Надежда» перед катастрофой. На заднем плане виден приближающийся челнок — тот самый, что вышел из-под контроля и, врезавшись в станцию, разрушил ее. — Анастасия нажала пальцем на экран. — От этого снимка можно пройти по заднему мозгу к сотне файлов, и почти все они связаны с катастрофой: новостные сообщения, некрологи. Динамические расчеты взрыва. И есть еще вот это…
Она показала всем учетную ведомость, в которой значился рулон ткани. Жемчужно-белый шелк.
— Я отследила, как он был израсходован, и выяснила, что примерно половину продали на свадебные платья, часть использовали для портьер, но остается еще 15 метров, не прописанных в ведомости. А в документах Грозоблака ничего никогда не пропадает.
— Может, просто обрезки? — предположил Баба.
— Или, — раздался голос сзади, — эти метры ушли к тому, кто мог за них не платить.
Джери. Как обычно, опаздывает к ужину, и как обычно, выдает идеи, позволяющие посмотреть на ситуацию под иным углом. Есть только одна категория людей, представители которой могут бесплатно, без лишних вопросов забрать кусок дорогой ткани. Джери сел/а рядом с Анастасией, которая немедленно погрузилась в работу на своем планшете. Как только удается определить направление раскопок, найти информацию становится легче легкого.
— Сотни серпов носят мантии всех оттенков белого… но только у пятидесяти они шелковые… а жемчужный шелк — это большая редкость. — И тут она умолкла, чтобы вникнуть в увиденное на экране. Потом подняла взгляд на собеседников.
— Есть только один серп, который носит мантию конкретно из такой ткани, — проговорила она. — Данте Алигьери.
В отличие от остальных серпов, Тенка сразу понял значимость этой информации и расплылся в широченной улыбке.
— Как божественна сия
— Знакомое имя, — заметила Македа. — Он из Византии?
— По-моему, из Транссибири, — сказал Баба.
Внезапно в беседу ворвался оглушительный трезвон, от которого все подпрыгнули. Звук смолк, потом повторился.
— Виновник вон там, — сказал/а Джери, показывая на древний телефон двадцатого века, располагавшийся в углу столовой. То был один из старых телефонов, подключенных к персональной линии Тенкаменина. С того момента как Анастасия оказалась здесь, они ни разу не звонили. Аппарат издал еще одну ударившую по нервам трель, прежде чем Тенкаменин велел слуге взять трубку.
— Это персональная линия его превосходительства Верховного Клинка Тенкаменина, — сказал слуга с некоторой неловкостью. — Как вас представить?
Он выслушал ответ, на его лице появилось встревоженное выражение, сменившееся раздраженным. Слуга положил трубку и вернулся к своим обязанностям.
— В чем там дело? — спросил Верховный Клинок.
— Не обращайте внимания, ваше превосходительство.
— А мне кажется, там что-то, заслуживающее моего внимания.
Слуга вздохнул.
— Это был тонист, ваше превосходительство, стонал и выл, как животное. Не знаю, где этот негодяй раздобыл ваш номер.
Телефон зазвонил снова.
— Мы могли бы его отследить, — предложила Македа.
Лицо Тенкаменина стало серьезным. Не сердитым, но озабоченным.
— Справа на аппарате есть красная кнопка, — сказал он слуге. — Она включает громкую связь. Будь так добр, возьми трубку и нажми эту кнопку.
Слуга последовал распоряжению, и немедленно из дребезжащего динамика полетел бессловесный вопль. Этот звук, похожий на стоны привидения, был бы гораздо более уместен в продуваемом сквозняками средневековом замке, а не во дворце Верховного Клинка. Он был настойчив. Печален. Безысходен.
Тенкаменин с громким скрежетом отодвинул стул, поднялся и подошел к телефону. Остановился рядом с ним и замер, глядя на аппарат и слушая жуткий звук. Потом наконец нажал на кнопку разъединения.
— Ничего себе, — сказал Баба. — Это было неприятно.
Он пытался превратить все в шутку, но Тенкаменин не был расположен к юмору. Он просто застыл, вперившись взглядом в телефон. Затем повернулся к Джери.
— Капитан Соберани, — сказал Тенкаменин. — Где сейчас ваша команда?
Джери огляделся/ась, не лучше остальных понимая, чем вызван этот вопрос.
— Или в городе, или на корабле. А что?
— Известите их, пусть готовятся немедленно отчалить. Мы поплывем с вами.
— Мы, то есть…
— То есть все мы.
Анастасия вскочила на ноги. Она никогда не видела Верховного Клинка таким. Он всегда выглядел невозмутимым. Сейчас, казалось, он был глубоко потрясен.
— Что происходит, ваше превосходительство? — спросила она.
— Это не случайный звонок, — ответил тот. — Полагаю, это предупреждение, и мы должны к нему прислушаться.