Набирая силу
Шрифт:
Сходу его штурмовать не стали, потому что поначалу Девил пытался придать происходящему видимость может и не самых законных действий, но хотя бы не полного беспредела. А потом, прибирая посёлок к рукам, заодно выяснил, что драгоценные камни из шахты Эш держит в тайнике, расположение которого, скорее всего, известно только ему.
Управляющий, отчаявшись от неудач последних лет, вместе с горняком Макиром придумали что-то, резко повысившее добычу самоцветов за последний месяц. Или просто повезло напороться на богатое гнездо в ничем не примечательной жиле. И опасаясь дальнейшего ухудшения
Пытки казначея ни к чему не привели. Он или не знал, где прячут камни, или молчал, будучи тем ещё упрямцем. Поэтому его посадили на кол, как и ещё несколько человек, посмевших открыто выразить протест. Эта акция устрашения пресекла на корню видимые проявления недовольства, но захватчики на достигнутом не останавливались. Смену горняков вечером не пустили в посёлок, приказав всем оставаться в шахте до тех пор, пока в фактории не наведут порядок. Стражников, верных гильдии, посадили в подвал, там же оказались ещё несколько жителей, коих сочли неблагонадёжными.
Эш прямо сейчас пытается связаться с гильдией через амулет связи. Но ему невдомёк, что напрасно время теряет, там всё давно схвачено. Его доклады о происходящем и просьбы о помощи принимают нужные люди, давно живущие на две зарплаты. Они переписывают послания как отчёты Гуго на тему того, что управляющий фактории вступил в преступный сговор с дикими расхитителями богатств Пятиугольника и пытается сбежать с самоцветам. Вполне логичный шаг для руководителя, не справившегося со своими обязанностями и к тому же проворовавшегося.
«Ревизия» Девила как раз и должна эти высосанные из пальца факты якобы вскрыть. Вот, мол, Эш и затрепыхался при появлении представителя покупателей. Решил срочно рвать когти, пока всё не вскрылось.
Предприятие, руководитель которого доводит дела до ручки и сбегает с самыми ценными активами, неизбежно теряет в ликвидности. Владельцы Трёх семёрок после такого будут рады сбыть концессию за любую цену, лишь бы избавиться от столь хлопотного балласта. Даже если они заподозрят неладное, что толку? Их система прогнила до основания, эти авгиевы конюшни проще сжечь, чем вычистить.
Или продать.
Какие интересные новости. Получается, расклады таковы, что я сейчас жив лишь благодаря недоразумению. Рурмис хоть и мелкая сошка среди продавшихся, но его желание жестоко разобраться со мной в такой момент – это святое. Фактория сейчас на положении города, взятого штурмом и отданного на разграбление. Участникам штурма дозволено почти всё. Спасибо, что Кра оказался не настолько кровожаден, как считалось.
И что мне теперь делать? По словам Рурмиса, плотно перекрыт только центр посёлка, где заперт Эш. Также серьёзно контролируется дозорная башня и подвесной мост – самый простой путь на Камень. Именно на него не пустили возвращающихся шахтёров.
Но выбраться на косу – не проблема. Даже если калитку взяли под охрану – не беда. Я прекрасно знаю каждый камень на невысокой западной стене, а добыть верёвку несложно. Легко спущусь на террасу с огородами, а дальше махну вниз по знакомой тропинке, до рыбацких лодок. Или даже вплавь уйду, при помощи ещё одной коряги.
Дело привычное.
Да я ведь даже Бяку с Мелконогом при этом вытащить смогу. В нужный срок доберусь до устья Удавки, встречусь с Имбом, передам ему последние слова Кра и то, что от него осталось. Ненормальный узник уверял, что этого будет достаточно.
Жаль, конечно, бросать факторию. Я рассчитывал провести в ней не один год, накапливая силы. Теперь придётся искать другой спокойный уголок.
А спокойствие в этом мире – редкий ресурс.
Посмотрел на Рурмиса, окровавленного, обделавшегося, рыдающего, полностью сломленного, готового выдать всё, что знает, по первому вопросу. Покосился на Жнец, прямо-таки уговаривающий полоснуть это ничтожество по шее, после чего отправиться к западной стене.
Обернулся, уставился на люк, в решётке которого темнело непредусмотренное конструкцией узкое отверстие. Я едва туда протиснулся, несмотря на субтильное телосложение. Если срезать замок Жнецом, можно его открыть, и скинуть Рурмиса во мрак нижнего яруса. По его словам, за подвалом толстяк присматривал в одиночестве, без помощников. Людей не хватает, поэтому смена ему до утра не полагалась. Точнее, до того момента, когда утром обиталище Эша возьмут штурмом. А может и позже убитого не хватятся, ведь подземелье не считается важным объектом.
Нет, кинжалом по горлу – слишком лёгкая смерть. И неправильная.
Рурмиса должны судить за то, что он сделал. Публично судить.
Я догадываюсь, какой будет приговор. И мне очень хочется, чтобы его привели в исполнение.
Нет, я не пойду к западной стене. Люди, которые меня покалечили и сбросили на съедение сбрендившему тёмному магу, находятся здесь, в посёлке.
А ещё они занесены в мой чёрный список.
Как удачно получилось, ведь их не придётся искать. Если хорошенько постараюсь, у меня появится шанс удалить пару имён из списка в ближайшие часы. То есть записи о них даже сутки не продержатся.
Заманчивая оперативность…
Глава 32
Хитрейший план
Без изменений
Можно ли считать меня нормальным? Ведь вместо того, чтобы благоразумно отступить, я ввязываюсь в драку с противником, против которого нет ни единого шанса. Это даже не разные весовые категории, это пропасть.
Пропасть бездонная.
Да, у Бяки на мой счёт сомнения ни разу не возникали. Он всегда заявлял, что я полный псих. Вот и здесь так же скажет, ведь это не просто драка, это смертельный бой цыплёнка против стада слонов.
Но можно ли считать робкого упыря авторитетом? Бяка всегда так говорил, по любому поводу. То шарука прикончить захочу, то тсурра, реакция у него одинаковая.
Явная предвзятость.
Я тот, кто однажды умер. Умер непростой смертью. Я тот, кто тринадцать лет пребывал в состоянии, близком к растительному, день за днём наблюдая рядом с собой ту, чьё имя вписано в его чёрный список.
Много чего со мной случалось такого, что не могло не отразиться на здравомыслии. Так что, Бяка в чём-то прав. Но, с другой стороны, нормальных людей не существует. Ведь понятие нормы – это как туман потрогать. Вроде он есть, но не прикоснёшься.