Наблюдатель
Шрифт:
Император поднял пустой кубок, икнул, после чего грозно нахмурил брови – и шампанское пенными струями хлынуло из кубка, плеская на ковер.
– Видал?! – воскликнул Свантессен. – Я еще не волшебник, я только учусь и не могу точно рассчитать дозировку, но это пустяки. Пробовал диван превратить в кабанью тушу, но не получилось – вышла у меня точная копия разделанного вепря из полированного дерева. Да и древесина внутри оказалась непонятным органическим киселем. Пустяки, дело житейское! И я ведь только притронулся к могуществу, вскользь познакомился с трансфигурацией, а сколько еще возможностей таит в себе система М-модуляторов?! Подумаешь – и дух захватывает! М-да. А знаешь, что было самым невыносимым за все это время? Я еще пять лет тому назад всё понял
Так вот, достаточно было разгрести миллионы тонн грунта и просто войти в древние здания, а психодинамическое излучение мозга само воздействует на сверхтехнику Волхвов, выведет ее из спячки. Конечно, мне одному это было не под силу. Курредатов мобилизовать? Тоже толку мало – что они лопатами успеют раскопать? А землян зазвать. Как? Да те же таоте сразу закопошатся: а чего это хомо полезли на эту планету? Агрессия это или что? Выйдет добрая свара, и поди-ка выпутайся из нее потом. Да и сами курредаты не лучше – понравятся ли им пришельцы, что роются в их Святых местах? Вообразите себе кхацкха, вибробуром сверлящего храм Кхаджурахо! Можно представить, какие травмы заработает такой вандал. И тогда я придумал комбинацию в несколько ходов. Сперва я объявил себя Большим Жрецом и начал проповедовать новую религию. Короля я споил быстро, и дело пошло – я расколол народ на колдунов и божников. А дальше все было, «как у людей»: божники полезли на теплые местечки, отпихивая колдунов, гоняя колдунов, наговаривая на колдунов и забирая половину имущества колдунов. Я послал конкистадоров в Заморье, зачищать степь. Короче, я освобождал от местного населения все больше и больше комплексов Волхвов. Земля сразу приняла мою сторону, подбрасывая оружие, синтезаторы, то-се. И вот прибыли ученые. Десятки тяжелых систем разгребали наносы. Дрожа от возбуждения, ксенологи проникали все в новые и новые объекты – и М-сеть оживала! Я чувствовал это! Я стал пробовать творить чудеса, и у меня кое-что получалось, а теперь я обрел такую силищу, что о-го-го!
– Зачем вы все это рассказываете? – поинтересовался Давид. – Я ведь и сболтнуть могу, человек слаб.
Император отмахнулся.
– Болтайте! – сделал он широкий жест. – Ибо ничья слабость мне более не опасна – с моей-то силой! Я могу сбить каждый крейсер в отдельности или все разом. Могу играть ими, расставляя на орбите то так, то этак. Могу прикрыть все полушарие защитным полем или сжечь его и перекопать на километр вглубь. Я всё могу! А рассказываю я все это по одной причине – мне хочется, чтобы хоть кто-то оценил мою победу. Иначе никакого удовольствия!
– И что теперь?
– Хороший вопрос, – зажмурился Свантессен. – Я как раз думаю над ним. Ну, для начала я, пожалуй, уволюсь из КГБ. Хватит с меня. Я теперь Властелин Мира и буду сам решать, с кем мне дружить, а кому фигу показывать. Вон, по краю системы вертятся корабли таоте и прочих. Могу и их приманить: цып-цып-цып, носители разума! Вот вам мегакомплекс Семнадцать-Зет, копайте! Отдаритесь новеньким звездолетом средней дальности. Кто там в очереди? Кхацкхи? А, пардон, не узнал! Никак гетероморфы пожаловали? Тоже к технологиям галактов причаститься охоту возымели? Будь по-вашему! Вы нам – сотню космоистребителей, мы вам – хабитат. Ах, вам два хабитата подавай? Ладно, тогда с вас полтораста истребителей и пять десантных ботов!
– Вы это серьезно? – ровным голосом спросил Виштальский.
– Милый, – ласково сказал Свантессен, – я уже неделю веду переговоры с таоте и риттами! Торгуются – страсть!
– Но зачем? Я не понимаю… Профессор, разве Земля плохо вас снабжала?
– Не в том дело, Давид, – серьезно сказал Свантессен. – Я же не собираюсь изолировать Маран-им. Напротив, я хочу выйти на галактический простор! Хочу заиметь свой флот, хочу основывать колонии, а иначе какой мне интерес? Пускай императору Вантассу завидуют, пускай ищут с ним союза! Только я сам буду решать, кто будет моим союзником и на каких условиях. Больше никто не будет мною командовать! Довольно! Скоро тут станет оживленно, Давид. Вот увидишь. Я стану торговать наследием Волхвов оптом и в розницу, буду отмерять следы их деятельности тоннами и кубометрами, а мне за это выстроят орбитальные станции и космопорты, проложат дороги, запустят промкомплексы. Может, и континуумы галактов сдадут в эксплуатацию! Эх, заживем, Давид. А тебя я сделаю. Кем ты хочешь стать?
Виштальский натужно улыбнулся и ответил:
– Ну, я еще и в дуки не вышел.
– Хо-хо! В дуки! Ты у меня вице-королем станешь! Будешь править маранитской колонией где-нибудь на землеподобной планете. Заведешь гарем… А хочешь, назначу тебя адмиралом моего Звездного Флота? По моему приказу ты поведешь десятки боевых звездолетов – пусть трепещут наши враги! Здорово?!
– Будущность блестящая, – усмехнулся Давид. – Перспективы ослепительные.
– Так я что и говорю! Ну вот. Выговорился вроде. Ладно, Давид, ступай пока, а завтра утром… нет, лучше ближе к обеду подходи. Увидишь кое-что. Я приказал эвакуировать все археологические лагеря и увести флот. Мавры сделали свое дело, мавры могут уйти, хе-хе… Если через двадцать четыре… э-э… через двадцать три часа мои дорогие однопланетники не послушаются, я им устрою показательные выступления. Демонстрацию силы.
Последние слова император, перебравший шампанского, едва договорил. Его голос затих и перешел в похрапывание.
«Предатель! – стучало в висках у Виштальского. – Предатель!» Желание покарать изменника было настолько сильно, что правую руку свело судорогой. Но нет, нельзя. Что с того, что император в отключке? За него бдит транслятор – и половина планеты, вся кора которой пронизана искусственными полостями, а в них кроются невиданные генераторы, реакторы, вообще не понять что. М-поле. Н-да. Машинально Давид потрогал свой собственный транслятор. Увы, его волшебная палочка не фурычит.
Повернувшись, Давид вышел и аккуратно прикрыл за собою дверь.
– Император почивать изволят, – строго сказал он накачанным гвардейцам, и те вытянулись, скрестили копья и насупились. Враг не пройдет! Сон императора будет крепким.
Давид ссыпался по ступенькам в цокольный этаж башни, промчался по коридору и взлетел по лестнице, врываясь в свои владения. Вита, разбиравшая пергаменты на диване, испуганно вскочила.
– Что случилось? – спросила она с беспокойством.
– Ты знаешь кого-нибудь из сириусян? – ответил Давид вопросом. – Мне нужен самый лучший ксенолог!
– Да я многих из них знаю. А самый лучший. Это, наверное, Цеф Фтет.
– Ты можешь с ним связаться?
– Не знаю. Правда, не знаю. Я пробовала позвонить Пиньону, но его канал отключен.
– Это потому, что Свантессен выгоняет землян с Маран-им.
Давид бросился к огромному монументальному комоду и выкатил верхний ящик. В нем лежал коммуникатор.
– Как это – выгоняет? – не поверила Вита. – Кто он такой, чтобы выгонять?
– Он-то? Он – Властелин Мира. Не смотри на меня так, это правда. Набирай номер этого… как бишь его. Фтета.
Бока, по-прежнему недоумевая, набрала серию кодов. Экран секунду мерцал сиреневым и вдруг налился цветом. Изображение было немного перекошено, но стандартная каюта космического корабля просматривалась полностью. В фокусе суетился сириусянин, торопливо перекладывающий вещи из маленьких контейнеров в один большой кофр.
– Цеф Фтет! – позвала Вита. – Откликнитесь!
Орнитоид оглянулся, заметил включенный видеофон и обрадовался – открыл рот, часто кивая лобастой головой.