Наблюдатель
Шрифт:
– Когда люди рядом, – договорил Виштальский.
– Вот именно.
– Думаешь, там засада?
– Уверен.
Повертев головой и заметив боковой тоннель, Давид спросил:
– А ты хорошо знаешь здешнюю… э-э… – не найдя аналога, он закончил вопрос по-русски: – Канализацию?
– Здешнюю… чего?
– Ну, клоаку! Как вы называете все это хозяйство?
– Да просто Слив. Знаю ли я. Я тут и без «зорок» пройду, всё в памяти отложено, каждый закуток.
– Слушай, Зесс, а можно нам сделать круг и выйти в тыл этим… кто нас догоняет?
После секундного молчания Зесс отозвался:
– Хорошо мыслишь. За мной, только тихо! Испробуем такую шутку.
Пройдя узким боковым проходом, они свернули в тоннель со стоячей водой, нестерпимо воняющей сероводородом, – видимо, сток был забит.
Чвакая по жирному илу, Зесс с Давидом вышли в Главный канал.
– Они только что тут прошли, – прошептал Зесс, показывая слабый след на воде, взбаламученной догоняющими и видимый в «зорках». – За ними! «Зорки» сними, у них факелы.
Давид поднял инфракрасные очки на лоб. И вправду, впереди мерцал оранжевый свет, сквозь плеск и ругань пробивались щелчки и треск факелов. Он осторожно выглянул из-за угла – и увидел совсем рядом двоих преследователей в длинных плащах с остроконечными капюшонами, тащившими подобие гигантского арбалета. Надо полагать, оружие сие весило изрядно, потому парочка и отстала.
– Грусс! Весс! – донеслось издалека. – Не отставать!
– Мы идем! – заорал один из тащивщих суперсамострел.
Зесс коснулся уха Давидова колючей щетиной и быстро прошептал:
– Это ночные каратели. Я кончаю того, что слева. Ты – правого!
Незримой тенью Зесс двинулся за намеченной жертвой, скрадывая шаги. Впрочем, в шуме и плеске его слышно не было. Да и каратели не соблюдали режим тишины.
– Нашли самого сильного, – ныл правый. – Что я, нанимался эту бандуру таскать?
– И не говори, – поддержал товарища левый. – А платят всем одинаково!
В следующую секунду Зесс протянул к нему руки, молниеносно обхватил голову в капюшоне и резко крутанул – послышался слабый мокрый хруст. Траппер подхватил поникшее тело, не позволяя тому погрузиться в воду.
Ежась в душе, Давид приблизился к правому и нанес ему удар по шее, метя под ухо. Каратель сложился, падая в воду.
– Не урони! – шикнул Зесс. – Раздевай своего… Давид понял траппера, хотя радости это понимание ему не доставило – все ж таки он не вытравил из себя брезгливость.
Сняв с оглушенного карателя плащ, Виштальский натянул его на себя. Подпоясался подобием кушака и надвинул капюшон – перед глазами оказались два отверстия.
– Готов?
– Всегда готов!
– Пошли. Эй, подожди, надо самострел взять!
– Да зачем он нам?
– Надо! Нельзя выделяться.
– Ты прав.
Подобрав мокрый самострел, они взгромоздили его на плечи и поспешили вперед.
– Грусс! Весс!
– Угу! – откликнулся Зесс. Гулкие своды исказили звук и унесли его вперед. В ответ донеслось строгое: «Не отставать!»
– Не отстанем, – прокряхтел Давид, – не боись. Выйдя под каменную арку, они оказались в узком рве с крутыми стенками. Кое-где на них торчали неровные полусферы птичьих гнезд.
– Вперед! – послышалось впереди. – Они не могли далеко уйти!
Давид поднял взгляд и увидел на краю обрыва черную фигуру гвардейца, сжимающего в руке то ли копье, то ли алебарду.
– Сейчас скалы пойдут, – прокряхтел Зесс, – там попробуем оторваться.
За поворотом Давид увидел толпу карателей. Последний из них обернулся и помахал рукой отстающим. Виштальский махнул в ответ.
– Вот хорошее место, – сказал траппер, сворачивая в широкую расселину между нагромождения скал.
Расселина стала шире, образуя маленький затон.
– Полезли!
Зесс живо вскарабкался по камням на неширокий приступочек. Дальше, поднимаясь выше человеческого роста, клонилась гладкая стена.
– Вот и пригодился, – проворковал Зесс, приставляя к стене самострел. – Залезай по нему наверх, я поддержу!
– Давай, ты первый.
– Залезай, я сказал!
Давид, упершись ногой в рычажок, выпрямился и взобрался на толстую дугу лука. Подтянулся и оказался наверху.
– Теперь ты!
Зесс, кряхтя и пыхтя, полез следом. Снизу его подталкивал Шарик.
– Вытаскиваем!
Вытянув самострел, беглецы вскарабкались на самый верх, где в скалистый грунт впивались корни деревьев. Лес еще пуще сгустил тьму, пряча маранита, землянина и руума.
– Бросай ты этот самострел! – предложил Давид.
– Не для того я его волок, чтобы бросать… Сейчас на тропу выйдем, им ее тоже не миновать, ежели упорные.
– Может, мы оторвались? – предположил Давид.
– Может, и так.
Спрятав арбалет в кустах у тропы, Зесс размотал запасную тетиву, расплел ее и связал в тонкую веревку.
– Взводи! – велел он. – Вон рычажок.
Давид послушно заработал рычагом, натягивая тетиву, а Зесс проверил огромную стрелу, толстую, как лом, и пробросил поперек тропы веревку, сделав ее растяжкой.
– Готово! – выдохнул он. – Уходим!
Они успели одолеть луговину с мелкими рощицами и обойти круглое озеро, прежде чем до них донесся громкий вой.
– Попал! – залучился Зесс от счастья. – Хоть одного, да уделал!
Давид лишь вздохнул.
– Чему ты радуешься? Теперь они точно не отстанут!
– А ты ноги пошустрее переставляй!
Виштальский прибавил ходу. Он шагал и шагал, одолевая милю за милей. Впереди поспешал взбодрившийся Зесс, позади топотал руум, а вокруг высились гигантские деревья, похожие на крепостные башни, – толстые и прямые стволы лишь вверху расходились зонтиками из сучьев, поддерживая плоские кроны.
Закат отпылал, в лес прокралась ночь, но траппер продолжал идти вперед, пока не вышел к оврагу, на другой стороне которого угадывалась гряда щербатых утесов.