Наблюдатель
Шрифт:
– А он с Игорем. Там новое оборудование подкинули с Земли.
– А Лобова ты видел?
– Лобов улетел.
– Куда?!
– Да что случилось?
– Куда улетел Лобов?
– Куда-то к Эмпирейским горам.
Вита развернулась и понеслась обратно в служебный модуль. Пиньона на месте не было. Надо полагать, сенатор счел свою работу выполненной и отправился в зал отдыха – там всегда можно было встретить девушек в купальниках и без, повисеть на турнике – и засесть в баре до ночи.
Вита села за свой рабочий стол и нашла в справочнике номер приватного канала Ивана Лобова. Набрала. Коммуникатор долго шипел, мигал задумчиво экранчиком табло и выдал: «Абонент отключен».
– Черт! – взорвалась Вита. – Вот всегда так! Когда не надо – все на месте, а когда надо.
Недоговорив, она выскочила из-за стола и кинулась вон из модуля.
Сидоровс с места не трогался. Он сидел на широком подоконнике и глубокомысленно созерцал сцены из жизни, справляющей праздник во дворе базы.
– Рич! Бегом за мной!
– Куда? – подхватился Сидоровс.
– Надо срочно найти Лобова!
– Григу берем?
– Если увидим! Искать некогда.
Вдвоем они ссыпались по лестнице во двор и сразу увидели Зикунова – тот стоял на разгруженной платформе и гордо озирал окрестности.
– Грига! Пошли с нами!
Григорий не стал уточнять, куда и зачем. Он молча кивнул и присоединился к бегущей парочке. И их стало трое.
Посадочная площадка представляла собой квадрат подстриженной травы, где маленькие ирийчата гоняли мяч. В углу площадки, под густой кроной многоствольного дерева, стояли птерокар, густо присыпанный пылью, и вымытый глайдер. Вита, не раздумывая, выбрала чистую машину и запрыгнула на водительское сиденье. Грига и Рич поместились на заднем диване.
– Руки! – резко сказала Бока и рванула с места. Инженеры-контролеры, облокотившиеся о теплые борта, отдернули конечности, и прозрачный колпак-фонарь упал в пазы под напором воздуха.
– Ну ты и стартуешь, – пробурчал Грига.
– Как из пушки, – подтвердил Рич, – наши тушки полетели к небесам.
Дочитать очередной опус ему не дала Вита.
– Вы можете хоть недолго побыть серьезными? – спросила она. – Откуда вы только взялись на мою голову, такие беспечные, такие ленивые, такие.
– Это Рич балуется, – парировал Грига, – а я очень серьезная личность!
– Хватит! – крикнула Бока. – Довольно! Я больше не хочу с вами работать! Не хочу и не буду!
– Виточка… – пролепетал Грига.
– Но почему… – заикнулся Рич, придавая лицу несчастное выражение.
– Потому, – холодно и спокойно ответила девушка. – Потому что мы отправились в космос на поиски Давида. Потому что мы вляпались в очень опасные дела.
– Мы готовы идти навстречу любой опасности! – с пафосом воскликнул Рич, за что получил тычок локтем от Григи.
– Вот видите, – печально констатировала Вита, – вы сразу примеряете опасность на себя. Вы только и можете думать о себе. А я говорю об опасности, которая грозит Земле! Всей нашей доминанте! Человечеству! Знаете такое выражение: «казус белли»?
– «Повод к войне»? – неуверенно перевел Грига.
– Именно! На Маран-им такая каша заваривается, что всем тошно станет – и людям, и нелюдям! А вам все хиханьки да хаханьки! Не знаю даже, как сбить ваш щенячий оптимизм. Ну представьте для начала миллиард трупов! Представьте, что все ваши родные и близкие, друзья, соседи лежат мертвые, а вы стоите рядом, живые или раненые, и ждете, когда дорогих вам людей испепелит похоронный луч! Представили? Вы и тогда будете хихикать?
– Всё так серьезно? – тихо спросил Грига.
– Все очень серьезно, – с силой сказала Вита и заложила вираж.
Глайдер помчался вдоль горного хребта, постепенно снижаясь.
– И где его искать? – отрывисто спросила Вита.
– Лобова? Он сказал, что будет на станции «Прерия-2» – это по ту сторону гор, сразу за перевалом.
Вита обвела взглядом череду вершин и над одной из них углядела мигающее зеленое кольцо телефора.
Набрав высоту, она повела глайдер в ту сторону и перевалила седловину горы, с которой скатывались белоснежные осыпи.
Противоположный склон Эмпирейских гор здорово зарос многоствольными деревьями – иные разрастались до размеров чащи, а от самого подножия и до горизонта стелилась гладкая степь. Пятнистая, то желтая, то бурая, она взблескивала серыми зеркальцами солончаков и краснела прорехами, где сквозил песок, пушилась разрывчатым бушем.
– Вон, у речки! – крикнул Рич, тыча пальцем в колпак. – Видите?
– Вижу, – бросила Вита и повела глайдер на снижение.
Сделав круг над серебристыми куполами и чересполосицей огородиков, глайдер завис над пыльной площадью в центре селения – и сел. Там уже стоял большой птерокар с уныло опущенными крыльями.
– Это Лобова птер! – опознал машину Рич.
– Пошли! – скомандовала Вита и выпрыгнула во влажную духоту. Сразу запахло травой и навозом, дымной горечью и пылью.
Ириане, блестя глазами-буркалами, окружили гостей, бурно обсуждая такое великое событие, жестикулируя и разжимая пальцы крестами.
– Але! Але! – неслось со всех сторон.
– Лобов где? – попыталась перекричать толпу Вита. – Лобов!
– Лобо! Лобо! – загалдели ириане и все как один указали на самую большую хижину, покрытую зеркальной тетратканью, вошедшей в моду у степняков, – она хорошо сохраняла прохладу.
Наша троица двинулась в указанном направлении и вскоре предстала перед директором системы.
Таким Ивана Лобова мало кто видел: он был в одних серебристых шортах, ноги его покрывала серая засохшая грязь, широкая грудь – вся в синих узорах, а волосы на голове были собраны в хвостики и перевязаны бантиками из тряпочек.
– Я вас приветствую, – прогудел Лобов без тени смущения. – Прошу прощения, у моего друга Ннао Гу родился первенец, и я участвовал в обряде признания дитяти. Что-то срочное, Вита?