Наблюдатель
Шрифт:
Она нахмурилась:
– В таком случае все, что вы говорили, лишь метафоры?
– Нет, – возразил другой голос. – Это все буквально.
О, слава небесам, наконец-то появился Джулиан! Вейгерт не слышал, как открылась дверь. Но Джулиан уже стоял в комнате, и доктор Сомс-Уоткинс отреагировала на него точно так же, как все остальные женщины: ее глаза распахнулись, спина выпрямилась, и несколько мгновений она откровенно рассматривала его.
Джулиан – рослый, очень светловолосый, с глазами цвета бирюзы – выглядел живым воплощением американского представления о героях-викингах. Каково-то было ему обладать такой яркой внешностью и неотразимостью
Доктор Сомс-Уоткинс опустила взгляд. Ее ресницы затрепетали. Это продолжалось всего короткое мгновение, но за это время Вейгерт успел разглядеть ее уязвимость, резко контрастировавшую с холодной уверенностью в себе, которую она старалась демонстрировать. И ему сразу же захотелось защитить ее от хаоса, в который Джулиан, судя по всему, ввергал чуть ли не всех попадавшихся на пути женщин. Она казалась такой молодой…
– Джулиан Дей, – представился он и, сев за стол, протянул руку. – Я руковожу компьютерным обеспечением. А вы – Кэролайн Сомс-Уоткинс, и мы очень рады, что вы решили нас проведать. Добро пожаловать. Сожалею только, что вы лишь сейчас узнали, что этого стола не существовало, пока вы не удостоили его взглядом.
– Я в этом отнюдь не убеждена, – ответила она, и Вейгерт с удовольствием увидел, что она быстро овладела собой. – По-моему, он вполне материален и даже весьма прочен.
– Совершенно верно. По вашему мнению. Равно, как и по моему. И Джордж, уверен, с нами согласен.
– Вы хотите сказать, что когда в этой комнате никого нет, то и стола здесь не существует?
– Я говорю – вернее, физика говорит, – что покуда кто-то не произведет наблюдение, могут существовать любые возможные столы. Точнее – существует нечеткое облако суперпозиционированной квантовой информации, которое могло бы стать всеми возможными столами. Затем Кэролайн Сомс-Уоткинс (а до нее многие другие) входит в комнату, производит наблюдение, и – о чудо! – там стоит стол!
– Джулиан, эта аргументация – на уровне болтовни студентов-второкурсников в свободное время. Основы солипсизма.
– Вовсе нет. Все, о чем, не сомневаюсь, уже рассказал вам Джордж, подкреплено строгой наукой и имеет не только теоретическое, но и все большее экспериментальное обоснование. Джордж и ваш родственник, ну, и я сможем убедить вас в этом, если вы дадите нам немного времени на это. Не желаете чашку кофе?
– Нет, благодарю вас. И не будьте столь уверены в том, что сможете убедить меня.
Джулиан улыбнулся, его зеленовато-голубые глаза сверкнули. Доктор Сомс-Уоткинс повернула голову и уставилась куда-то в сторону. Неужели они уже начали флиртовать друг с другом? Вейгерту это не нравилось. Он поспешил вклиниться в разговор:
– Вы, скорее всего, пытаетесь понять, почему, если стола здесь нет, пока мы его не наблюдаем, мы все видим, в результате, один и тот же предмет?
– Да, – подхватил Джулиан, – почему мы все видим один и тот же стол, с выщербленным углом и уродливым пятном, похожим на Южную Америку? Почему Кэролайн не видит перед собою строгое изделие шекерских столяров [6] ,
6
Шекеры – ветвь квакерской секты, называвшая себя «Церковь Царствия Божьего на Земле». Помимо всего прочего, была известна изготовлением простой на вид, но очень хорошо сделанной удобной мебели.
Рисуется, подумал Джордж. Тем более что о позолоченном мраморном столе женщина, пожалуй, подумает с куда большей вероятностью, чем мужчина… Или Джулиан нарочно переворачивает такие вещи с ног на голову, избегая того, что в наши дни, кажется, именуют стереотипом, и это является элементом его пресловутого обаяния? До чего же это сложно…
Вейгерт вернулся на надежную почву физики:
– Ответ на вопрос Джулиана лежит в области консенсусной или общепринятой реальности, о которой мы сможем поговорить позже.
– Да, это можно отложить, – поддержал Джулиан, – потому что сейчас вас больше всего интересует ваша роль в теории Джорджа.
– Совершенно верно, – согласилась она, и к ней тут же вернулась прежняя озабоченность. Но Вейгерт видел, что она прокручивает в голове все, что только что услышала, подвергает первичному анализу представленный ей совершенно новый взгляд на бытие реальности. Конечно, ей потребуются многочисленные объяснения и доказательства. Он со своей стороны не сомневался, что сможет, располагая временем, развеять все ее сомнения. Как-никак это физика.
Джулиан подошел к столику у стены и взял кофейник.
– Вы как хотите, а лично я люблю кофе. Последний раз спрашиваю: будете? Кэролайн, это следует понимать как согласие? Со сливками и сахаром?
– Называйте меня Каро, – сказала она. – Уговорили. Черный кофе, пожалуйста. Доктор Вейгерт, вы употребили слова «эта вселенная». Дважды. Следует ли из этого, что существуют и другие вселенные и что теория множественных вселенных верна?
– Да, – кивнул Вейгерт, – хотя существуют они не совсем так, как представлял их себе Эверетт, поскольку…
– Замечательно, – перебила она. – Я не возражаю, пусть этих вселенных будет, сколько вам захочется. Мне доводилось слышать о теории множественной вселенной, хоть и о ней мне известно, пожалуй, лишь это название. Но вы так ничего и не сказали мне о том, что исследует этот центр и зачем здесь нужен нейрохирург.
– Но вам нужно столько всего понять, прежде чем… – безнадежно начал Вейгерт.
– Нет, сейчас, – отрезала она, и Вейгерт даже испугался ее тона. После университета с ним так разговаривал разве что Сэм, и то изредка. Наверняка именно эта скрытая сталь позволила ей выдержать долгие годы напряженного труда и стать нейрохирургом. В общем, Вейгерт все это одобрял.
Джулиан поставил перед нею чашку с кофе, сел напротив и одним махом разрушил все планы Вейгерта по неторопливому, методичному изложению его теории.
– Позвольте задать вопрос вам, – сказал Джулиан. – Как вы относитесь к вечной жизни?
8
Каро уставилась на Джулиана, чуть ли не открыв от изумления рот. Неизвестно, чего она ожидала, но явно не этого.
– Ладно, ладно, я очень сильно все огрубляю. Но это сердцевина всего проекта.